Классическая драма Востока

Шакунтала (гневно). Презренный! Все в мире измеряете мерой своего ничтожного сердца! Кто иной осмелился бы так оскорблять меня, как вы? Вы прячетесь под покрывалом добродетели, как болото прячется под травой!

Душьянта (в сторону). Мне кажется, что гнев ее непритворный, и это смущает меня:

Она разгневалась на то, что я ее забыл,
А я не помню, чтоб ее когда-нибудь любил,
И стали у нее глаза от горя жарче крови,
Она нахмурила свои изогнутые брови,
Как будто божества любви она сломала лук,
И гнев ее меня пронзил, и я смутился вдруг…

(Громко.) Милая, поведение царя Душьянты известно всей державе. Никто никогда не обвинял меня в прелюбодеянии.

Шакунтала. А я стою здесь, как распутница. Поделом мне! Зачем я предалась в его руки, зачем я поверила потомку Пуру, у которого на устах — мед, а в сердце — яд!

Шарнгарва. Теперь все видят, к чему приводит несдержанность.

Нельзя спешить в любви, — опасность в чувстве это,
Особенно когда свиданья под запретом.
Друг друга следует узнать, попять сначала,
Чтоб страстная любовь потом враждой не стала.

Душьянта. Достопочтенный, почему вы верите этой женщине и не верите мне и обвиняете меня во всех смертных грехах?

Шарнгарва (презрительно). Где это слыхано, чтобы так все переворачивали с ног на голову?

Верить не должен я той, кто не знает обмана,
Той, кто постигла с младенчества истину божью,
Верить я должен тому, кто хитрит постоянно,
Чье ремесло — всех опутывать ловкою ложью!

Душьянта. Почтенный правдолюб, предположим, что все это так. Но чего я добиваюсь, обманывая ее?

Шарнгарва. Своей гибели.

Душьянта. Кто поверит, что отпрыск Пуру жаждет своей гибели!

Шарадвата. Шарнгарва, какой прок в долгих препирательствах с царем? Мы исполнили приказ нашего наставника. Теперь вернемся домой.

(В сторону царя.)

О царь, ее отвергни иль прими, —
Она твоя жена.
Тебе перед богами и людьми
Над нею власть дана.
Идем, Гаутами.

Направляются к выходу.

Шакунтала. Меня обманул этот бесчестный, а теперь и вы меня покидаете?

Гаутами (останавливаясь). Шарнгарва, сынок мой, Шакунтала идет за нами и жалобно плачет. Да и что ей, моей доченьке, делать, если муж оттолкнул ее столь грубо?

Шарнгарва (оборачиваясь в гневе). Своевольная! Разве ты забыла, что должна всюду следовать за супругом? Или ты решила нарушить завет предков?

Шакунтала дрожит в испуге.

Послушай Шакунтала.
Если, как считает царь, ты дурная женщина,
Как вернешься ты к отцу, сплетней обесчещена?
Если ж ты чиста душой — не страдай гордынею,
В доме мужа не стыдись сделаться рабынею!
Останься. А мы уйдем.

Душьянта. Почтенный, зачем ты обманываешь эту женщину?

Ночные лотосы раскроет лишь луна,
Дневные лотосы лишь солнца блеск разбудит.
Тот муж, что сердцем тверд и воля чья сильна,
С чужой женою жить не будет!

Шарнгарва. Государь, вы уже забыли, наслаждаясь с другими, о том, что случилось прежде, — почему же вы теперь боитесь нарушить закон?

Душьянта (домашнему жрецу). Я спрашиваю тебя, какое из двух зол меньшее: отвергнуть чужую жену или жить с ней? Сделаю, как ты посоветуешь.

Иль буду верить я ее обману,
Иль разум ослепленный проясню:
Иль, с ней живя, прелюбодеем стану,
Иль я жену чужую прогоню!

Сомарата (размышляя). Если все же так случилось…

Душьянта. Наставь меня, достопочтенный.

Сомарата.…То пусть эта женщина останется в моем доме, пока не родит. Если спросишь: "Для чего?" — отвечу. Звездочеты предсказали, что твоему первенцу суждено стать повелителем мира. Если у дочери святого подвижника родится сын с царскими знаками, то окажи ей почет и введи ее в женские покои дворца. Если нет, то она должна будет вернуться к своему отцу.