Этот огнь, по словам преподобного Серафима, есть осязаемое проявление благодати Святого Духа. Он был дан апостолам во время Пятидесятницы и всякий раз дается каждому православному христианину при крещении. По нашей духовной слепоте и холодности мы не можем ни увидеть, ни почувствовать этого огня, исключая моменты особенно горячей молитвы и единения с Богом, но даже и в таких случаях в небольшой степени. Но никто не может приблизиться к Богу иначе как через этот огонь. Когда наши прародители были изгнаны из рая, Бог установил огненный меч, чтобы охранять Древо Жизни. И по сей день в молитвах перед Святым Причащением мы молимся о том, чтобы плод нового Древа Жизни — Пречистое Тело и Честная Кровь Господа нашего Иисуса Христа — не попалил нас за наше недостоинство. Преподобный Серафим говорил: "Бог наш есть огнь, попаляющий все нечистое, и никто нечистый телом или духом не может иметь части с Ним. Так что низвергнутый до ада будет чувствовать только боль в присутствии Бога; он нечист, и Божественный Огнь сжигает его и мучает. Но тот огнь, который пожирает недостойного, может также и пожрать нечистоту и сделать достойными тех, кто, хотя и недостойны, любят Бога и желают стать Его сынами. Мы молимся перед Святым Причастием: "Да будет мне Пречистое Твое Тело и Честная Кровь Твоя, Господи, огнем и светом, пожигающим мерзость грехов и язвы страстей, просвещающим всего меня, да прославлю Твое Божество". Преподобный Серафим сравнивает христианина с горящей свечой, которая воспламеняет другие свечи, причем ее собственный огонь не становится от этого меньше, и так распространяются небесные сокровища Божественной благодати. Таким и должен быть христианин — горящим любовью к Богу и желанием служить Ему и исполненным огненного присутствия Святого Духа. Если он станет такой горящей свечой в этой жизни, то в будущей жизни он будет еще более великим. Тогда
свт. Иоанн Шанхайский. Преподобный Серафим Саровский
Наступили потом страшные дни для России, но не умерла и не ослабла память о преподобном Серафиме. Также притекают к нему русские люди, прославляют его и на терзаемой Родине, и во всех концах мiра, где они рассеяны. С жизнью преподобного Серафима начинают знакомиться и другие народы; его жизнеописание переводится на разные языки, вызывая не только восхищение, но и стремление многих применить в своей жизни уроки, даваемые нам жизнью преподобного Серафима. Так, несмотря на все перемены, происходящие в мiре, память преподобного Серафима не только не меркнет, но остается светильником, все ярче светящим человечеству.
Подобное было и в дни его земной жизни. Рушились города, восстанавливались царства, с 12 народами шел в Россию, а потом с позором покинул ее Наполеон, горела и опять восстала из пепла Москва, устраивали восстание и были судимы декабристы, а преподобного Серафима как бы и не касались эти события. Он весь был занят достижением “единого на потребу”, работал над “своим духовным возрастанием”. “Эгоист, замкнутый в себе” “невежда, не интересующийся ничем, кроме того, что лично его касается” — так сказали бы про него многие мыслители, не желающие видеть и малейшей пользы в подвигах самоусовершенствования. Но вот умирает инок Серафим. Казалось бы совсем теперь должен изгладиться из людской памяти облик этого старца, так упорно убегавшего от мiра. Но начинается целое паломничество к его гробу, во всех концах России прибегающие к нему получают помощь, утешение и назидание, а почитание его начинает распространяться и среди других народов.