Классические случаи в психологии

Так чем же были эти ошибки: мелкими неточностями или чем-то более серьезным? При более пристальном рассмотрении этой истории можно сделать несколько важных методологических замечаний по поводу исходного исследования 1920 года. Эти замечания касаются, в частности, удаления изо рта большого пальца Альберта, с тем чтобы вызвать у младенца реакции страха; принуждения к касанию к некоторым (но не всем) раздражителям (стимулам); решения периодически «чуть-чуть освежать реакцию страха». Эти действия предполагают, что процедуры проведения эксперимента не были стандартизированы. Отсутствие подробной регламентации таких действий ставит под сомнение точность использованных методов проведения экспериментов. Все это очень серьезные критические замечания в адрес самого исследования и особенно заявлений Уотсона об использовании им объективных научных методов. Другая проблема с исследованием случая Альберта состоит в том, что в дальнейшем ученые не могли повторить проведенные эксперименты, что является обязательным для любого научного исследования и служит еще одним свидетельством того, что «процесс выработки условных рефлексов является не таким простым, как предполагает история Альберта».[79]

Почему же Уотсон не повторил свои эксперименты с Альбертом на других детях? Действительно, в начале своей карьеры Уотсон занимался изучением животных и никогда прежде не полагался на результаты исследования только одного испытуемого. Многие авторы книг предполагают, что Уотсон не смог сделать этого по причине своего ухода из Университета Джона Хопкинса вскоре после проведения первоначального исследования. И вновь такие истории могут отражать желание сделать отчет вызывающим большее доверие, так как фактически Уотсон продолжал работу в университете до сентября 1920 года, т. е. еще щесть месяцев после опубликовании статьи об Альберте. Кроме того, в последующие годы Уотсон продолжал принимать активное участие в бихевиористских исследовательских проектах и, наверняка, имел возможность повторить свое первоначальное исследование.

Имеются и вопросы по поводу того, в какой степени вызывалась у маленького Альберта реакция страха.[80] Предполагалось, что у Альберта не выработалось ни фобии к крысам, ни даже отчетливого страха перед ними или любыми другими животными. Даже в исходной статье описание реакции Альберта на крысу после восьми опытов по выработке условных рефлексов, проведенных в течение десяти дней, указывало на то, что хотя он и пытался уползать в сторону, это действие сопровождалось «не криком, а, как ни странно, урчанием и воркованием». Есть и другие описания, такие как «реакция страха слабая... позволил крысе подойти к нему и не отпрянул назад», «неуверенно и медленно потянулся вперед и коснулся уха кролика правой рукой и, наконец, поиграл им». Все эти реакции с учетом интенсивности их проявления вряд ли напоминают явно выраженные страхи или фобии. Сколько людей, боящихся пауков, согласятся дотронуться до одного из них?

С учетом всех этих несоответствий неудивительно, что исследование «не могло стать эталоном подкрепленного строгими научными доказательствами исследования условных рефлексов человека».[81] Даже сам Уотсон описывал его как проведенное «в таких нечетко заданных условиях, что из него нельзя было сделать каких-то надежных выводов; поэтому, подобно многим другим работам в области психологии, оно должно рассматриваться как предварительная демонстрация возможностей, а не как законченный перечень практических результатов».[82] Эта цитата резко отличается от приведенной выше, в которой Уотсон и Рейнер описывают исследование Альберта как «настолько убедительный пример выработки условной реакции страха, насколько его можно было представить себе теоретически». Итак, в какую же версию мы должны поверить и почему это исследование стало «классическим»?

Научные споры

В конце своей статьи Уотсон и Рейнер высмеивали психоаналитика-фрейдиста, который мог бы заняться изучением фобии Альберта. Они писали: «Через двадцать лет фрейдисты, если их гипотезы не изменятся, анализируя страх Альберта перед пальто из меха морского котика (при условии, что он придет к ним на сеанс), возможно, будут упрашивать его пересказать им содержание его сна и скажут, что Альберт в возрасте трех лет пытался играть с волосяным покровом на лобке своей матери и получил за это взбучку. (Мы никоим образом не отрицаем, что это могло бы вызвать условную реакцию в любом другом случае.) Если бы психоаналитик в достаточной степени подготовил бы Альберта к признанию такого сна в качестве объяснения его избегательных тенденций и если бы психоаналитик обладал властью и личным авторитетом для того, чтобы добиться своей цели, то Альберт, возможно, был бы полностью убежден в том, что его сон действительно раскрыл все факторы, приведшие к возникновению этого страха».[83]