Классик

— Эй, месье, сезон купания окончен. — Весело крикнул паренек купальщику. Но тот даже не повернул головы. Он плыл прямо от берега. Взмахи рук были экономны и сосредоточенны. Видно, что он отличный спортсмен, и даже стесняющая движение одежда не мешает ему быстро удаляться от берега. А начавшийся отлив быстро уносил пловца вдаль.

— Санни, — испугано пискнула девчонка. — Он же утонет.

— Да нет, смотри какой лось. Может, выпил лишнего и решил освежиться? Кто его знает. — Паренек проводил глазами фигуру пловца. — У нас, слава богу, демократия. Может он с тех яхт? — предположил француз, указав на темнеющие, возле горизонта треугольники парусов. — Его дело. Влюбленные вернулись к прерванному занятию.

Леха мерно взмахивал руками. Плыть стало труднее, тянули вниз намокшие туфли и пиджак. "Задание должно быть выполнено". — Он скинул ботинки, извернулся и стянул облепившую тело куртку. Она, закачалась на волнах, и медленно, словно огромная медуза, начала погружаться в глубину. Алексей плыл уже полчаса, далеко вдали исчезла береговая черта. Вокруг лишь вода и солнце. Он не чувствовал холода. Мозг просто не реагировал на посторонние раздражители. Занозой сидел приказ. "Плыть в сторону горизонта". Наконец мышцы начало сводить усталостью. Сказывалась и достаточно прохладная вода. Превозмогая боль и усталость, он взмахивал руками. Однако, всему приходит конец. Сначала отказала левая нога, затем судорога сковала движения правой. Дольше работали могучие руки. Но вот и они слабели. Вода уже захлестывала его с головой. Он все чаще и чаще погружался в нее и промежутки, через которые он появлялся из-под воды, увеличивались. И вдруг, в голове что-то взорвалось, в глазах поплыли яркие пятна, руки пронзила боль, и они отказались служить ему. Пловец начал медленно погружаться в воду. Воздух кончился, последовал судорожный вдох, в раскрытый рот хлынула вода. Все исчезло.

Он осознал, что его рвет зеленой слизью, тело выворачивает судорога. В неясной пелене от лопнувших сосудов разглядел лицо, склонившееся над ним. Ни радости, ни страха он не почувствовал. Нужно выполнить приказ. — Сверлила единственная мысль. Рванулся, пытаясь продолжить свое смертельное плавание. Голос, лез в уши, он проникал сквозь все барьеры и впивался в мозг.

Два, тридцать пять одиннадцать. Сам того не желая разобрал гремящие слова. Огромное пыльное облако захлестнуло и понесло. Все смешалось в бешеном вихре. Глаза закатились и наступило беспамятство. Сознание ушло, но вместе с ним ушла и мысль гнавшая его вперед.

Пробуждение вышло грубым. Удар по щеке, не сильный, но вполне чувствительный, заставил приоткрыть глаза. Он вгляделся в занесшего руку для повторной оплеухи человека.

"Гном"? — Леха дернул головой, инстинктивно уклоняясь от удара. Но рука учителя замерла, не коснувшись лица.

— Какого черта? Шарль? — Сипло выдохнул Алексей. — Что это за выходки?

— Заткнись Алекс и постарайся прийти в себя. — Отрезал спаситель.

Леха оглянулся, и понял: Он лежит на палубе маленькой яхты, качающейся на волнах, вокруг только море и яркий оранжевый диск закатного солнца на горизонте.

Он шевельнул рукой, вернее сказать, попытался. Кое- как, превозмогая дикую слабость, приподнял палец. Устал, так, словно толкнул двухсот килограммовую штангу.

— И что все это значит? — Уже спокойнее повторил Алексей.

— Вроде очухался? — Недоверчиво пробормотал Гном. — История не короткая. Скажу одно, ты жив и в сознании. Это главное. Остальное позже, когда намного оклемаешься. Давай я унесу тебя в каюту, а уже потом отвечу на все вопросы.

Алексей не стал спорить. Они с большим трудом спустились в низ. И уже через пять минут хлебнувший стакан крепкого пойла, он спал.

Проснулся, словно от толчка. Рядом в углу дремал Гном. В окошке иллюминатора непроглядная тьма. Услышав, что пациент ожил, рейнджер вздрогнул и приподнял голову.

— Ну вот, — зевая, произнес коротышка, — похож на человека.

Видя, что Алексей норовит вновь задать пресловутый вопрос, он поднял руку, предлагая замолчать.

— Сам скажу, — смирился с необходимостью Шарль. — Началось все с того, что меня разыскал этот испанец, твой помощник. Он изложил условия обучения, и от себя добавил, что выгодный контракт будет заключен со мной с одним условием:

Я должен буду склонить тебя к идее ускорить освоение материала, обратившись к психологу. А затем рекомендовать и его. Этот психолог, якобы, был родственником дворецкого, который нуждался в деньгах для проведения экспериментов. Сам он, по какой-то причине не рискнул предложить его кандидатуру. Мне, если честно, было глубоко безразлично его желание поправить дела за твой счет. Сам посуди, отказываться от шальных денег? Да пусть заработает, решил я.