Классика российского налогового консалтинга: Аудитор. Консультант. Советник. Аудитор (возвращение)

– Я, господа, в столице вашей бывала не один, не два и даже не десяток раз. Так что Тауэр, Британский музей и прочие прелести Лондона мне, признаться, уже порядком надоели. Бели вы горите энтузиазмом и готовы развлечь почтенную даму весьма преклонного возраста…

Пристли и Пибоди синхронно издали звуки, долженствующие показать их полное несогласие со столь суровой самооценкой их прекрасной гостьи.

– Так вот, – невозмутимо продолжала заслуженная амазонка, – если вы готовы пожертвовать частью своего драгоценного времени для развлечения русской леди – давайте сходим на футбол. Сегодня как раз лондонское дерби, «Челси» против «Тоттенхема», Рома против Ромы.

Англичане в недоумении переглянулись.

– За «Тоттенхем» играет Рома Павлюченко, а «Челси» владеет Рома Абрамович, – пояснила Серафима Геннадьевна.

Пибоди пришлось подключить самые серьёзные связи в высших кругах британского истеблишмента для того, чтобы раздобыть места в ложу для почетных гостей на стадионе Stamford Bridge. Серафима Геннадьевна осталась довольна, чего нельзя было сказать о её британских партнёрах. Болела «русская леди» со всей страстью, на которую была способна её пламенная натура. В диких воплях чуткое ухо Пибоди могло иногда уловить отборные русские идиоматические выражения, удары зонтиком по спинам впереди сидевших болельщиков (от греха подальше трое солидных господ, находившихся в зоне действия этого фехтовального инструмента, вынуждены были досрочно покинуть стадион), молодецкий свист в четыре пальца… Джентльмены были поражены небывалой активностью почтенной дамы. Время от времени Серафима Геннадьевна прикладывалась к фляжке с бренди. Тем не менее, после окончания матча она, не проявляя ни малейших признаков усталости, обозначила свои пожелания по поводу дальнейших планов на вечер.

– А теперь, мальчики, я бы не отказалась от партии в бридж. Мистер Пристли, попавший под гипнотическое воздействие убойного обаяния своей гостьи, безропотно позвонил своему университетскому другу, который помог замкнуть квартет игроков.

Через два часа Серафима Геннадьевна, переодевшаяся после футбольного матча, прибыла к месту интеллектуального ристалища. В гостиной профессорского особняка всё было готово к игре: карточный стол под зелёным сукном, нераспечатанные колоды, на хрустальных бокалах искрятся отблески пламени, полыхающего в камине. Неутомимая бабуля в очередной раз сразила наповал неискушенных в тонкостях характера русских женщин жителей туманного Альбиона: перед ними предстала настоящая светская львица. Роскошный вечерний туалет, в меру откровенный и откровенно дорогой, бриллиантовое колье, не позволяющее усомниться в социальном статусе и уровне материального достатка его обладательницы.

Теперь Серафима Геннадьевна была молчалива. Она полностью сосредоточилась на игре. Ей понадобилось десять минут, чтобы изучить особенности игры своего партнёра (им был хозяин дома) и противников (Пибоди и однокашника мистера Пристли).

Но, когда через полтора часа был проведён подсчёт итогов игры, джентльмены не смогли удержаться от восторженных комплиментов. Гостья из России показала высший пилотаж, играя против весьма опытных и искушенных соперников. Глаза мистера Пристли восхищенно горели. Серафима Геннадьевна сделала определённые выводы. Соблазн был слишком велик. «Джентльмен сам выбрал свою судьбу», – решила амазонка и не стала отказывать гостеприимному хозяину в его просьбе остаться ещё на пару глоточков бренди после того, как их соперники по карточному матчу откланялись и отправились восвояси.

Спустя неделю телефонный звонок разбудил Джека в шесть часов утра.

– Мистер Пибоди, срочно приезжайте к мистеру Пристли, случилась беда, – раздался в трубке тревожный девичий голос.

– Какая такая беда, что до обеда подождать не может? – недовольно проворчал Джек.

– Он, кажется, умер! – прорыдала Маша. – А всё эта сумасшедшая старая нимфоманка!

Что сыграло решающую роль в трагическом исходе бурной связи: передоз «Виагры», чрезмерно рискованные постельные игры, предложенные бедолаге профессору его неутомимой партнёршей, или просто изношенное сердце, не выдержавшее бурного оргазма – широкая общественность осталась в неведении. Расстроенная Серафима Геннадьевна, утирая кружевным платочком заплаканные глаза, незаметно покинула дом своего свежепокойного любовника вскоре после того, как туда примчался Пибоди. Все формальности он взял на себя. Смущённые врачи решили не придавать огласке пикантные обстоятельства смерти уважаемого члена британского научного сообщества. В некрологе было сказано что-то об общей сердечной недостаточности.

На этом похождения бравой воительницы в Англии не закончились. Полный отчёт о результатах её боевой деятельности Стас получил от Зенона во время телефонного разговора, который состоялся после отбытия Серафимы Геннадьевны из Лондона.