Классика жанра или мой служебный роман

Он отодвинул в сторону бутылку, бокалы, тарелки с едой. Обхватил мою шею руками и притянул к себе, я замерла в ожидании поцелуя. Даже глаза прикрыла. И вдруг услышала громкий шепот:

– Не угадала…

– А? – я так и сидела с открытым ртом, и прикрытыми в истоме глазами. А Данил откинулся на спинку диванчика, взял бокал с вином и сказал:

– За голубой цвет!

Секунд пять я тупила. А потом до меня дошло, что меня только что жестоко надули.

– Ах ты, засранец! – я подскочила, под его хохот обогнула стол, встала коленками на диванчик и стала шлепать Данила куда попало. Он, все еще смеясь, перехватил мои руки и сильно поцеловал.

– Подожди, – сказал он через минуту, – встань…

Я встала, Данил тоже. Он быстро составил все со стола в область у раковины. Поднял меня и усадил на стол, полотенце с него свалилось. Я свое тоже быстро сбросила.

– Это самая чокнутая ночь в моей жизни, – сказал я, глядя на него.

– Не поверишь… в моей тоже, – ухмыльнулся Данил.

Кухонный стол пострадал меньше офисного.

Мы не спали всю ночь. С бутылкой вина мы перебрались в спальню. Правда Данил почти не пил, утром ему нужно было за руль. Разговаривали обо всем. Просто лежали и болтали. Все с той же свечой, только от нее остался небольшой огарок под утро. Данил рассказывал про Ваню. Просто было понятно, как он его любит, несмотря на то, что бедный ребенок сейчас у деда, а не в своей кровати дома. Я рассказывала о себе. В семь утра мы сходили в душ, я высушила волосы. Теперь у меня появилась новая кличка – Одуванчик.

Я надела свои шорты с майкой, пуховик, ботинки. Данил выглядел обалденно. Будто не было бессонной ночи. Свежая рубашка, брюки, туфли…

– Кто у тебя убирает, готовит, стирает?

– Няня смотрит и за Ваней, и за домом. Но сейчас заболела, причем сильно. Лежит в больнице с воспалением легких.

– Да, знаю.

Тут меня осенило, что я вчера не расспросила о подробностях беседы с Лерой и в частности о том, знает ли она обо мне.

– А-а-а, – начала я уже в лифте, – один вопрос! Быстро! Больше не буду эту тему поднимать! А… Лера знает, что мы…

– Да…

– Мм-м-м-м… – классно ответил. И что? Значит, и на работе все знают? И что теперь?

Он прижал меня к себе и сказал:

– Стой в подъезде, я быстро подъеду к крыльцу подъезда, чтобы ты не бегала раздетой по улице, хорошо? Позову тебя.

Я кивнула. Он чмокнул меня в макушку.

Я потусовалась возле стола бабули-консьержки. Все еще сидела та самая, видно смена будет позже. Она смотрела на меня, как на врага народа. Я долго в ее компании не выдержала, выскочила на улицу, Данил как раз подъезжал к крыльцу.

– Ты чего выскочила? – спросил он, когда я прыгнула в машину.

– За мной бежит бабуля-консьержка с вилами и она, между прочим, уже разожгла огонь, чтоб меня непутевую там поджарить…

Данил хохотал над этим всю дорогу.

Через какое-то время он подвез меня к подъезду. Целовались мы долго.

– Ложись и спи, не ходи на работу, – сказал он.

– Нет, нужно пойти… Если Катя отпустит… или Дэн… Тогда пойду домой…

Он пригладил мои пушистые волосы.

– Иди, Одуванчик. Мне пора. Папа мне выговор за сына такой сделает, что обалдеть и не встать.

Я зашла в квартиру, кое-где валялись бутылки, остатки вчерашнего праздника. Маня спала. Как это ни странно, спать мне вообще не хотелось. Такой бодряк словила, что просто капец. Я улыбнулась, сняла одежду и решила… сделать уборку. Когда я под звуки телевизора с изображением чего-то в рябушку, драила полы, в недоумении проснулась Маня.

– Ты что, заболела??? – зевая, спросила она. – И когда ты приехала вообще?

– Утром! Ой, Машка-а-а!

– Давай-давай, рассказывай, все равно на первую пару не пойду…

Короче, еще час точно, мы с Маней делились впечатлениями о вчерашнем вечере. Я получила втык, что раньше не рассказывала об Илье. А что я, собственно, могла рассказать-то? Ну, сидел там в углу, неизвестный чел… Кто ж знал, что он классно целуется? Не проверять же мне это?

В какой-то момент, у меня начали слипаться глаза.

– Ой, дорогая моя… надо идти на работу, а то я такими темпами…

– Да ладно… там все сейчас такие, кривые, косые и спать хотят… Можешь и опоздать.

– Знаешь, я пока доеду, и так уже будет дело к одиннадцати…

Короче, мы с Маней собрались, я умылась холодной водой, накрасилась. А вот наряжаться чего-то не хотелось. Наоборот, было желание влезть в удобные штаны, свитер, надеть вязаные носки бабулины… Что, собственно, я и сделала…

В офис, как я и предсказывала, приехала к одиннадцати. Когда вошла, все сидели на кухне. Ну… как сидели… Дэн лежал носом в диван и стонал.

– Привет всем! – я радостно растянулась в улыбке, а потом увидела у форточки Леру с сигаретой и как-то сдулась сразу.

– Вот она, хозяйка синей ямы, – простонал Дэн.

Все рассмеялись, но Алёна тоже схватилась за голову.

– Как вы себя чувствуете? – спросила я притихшим голосом.

– О-о-о-о, самый бодрый Антон, – ответила Таня, которую я даже не приметила сначала, – он в эфирке сейчас…

При этом вроде бы все болтали нормально, обсуждали что было, но все как-то странно поглядывали на меня. Я избегала взгляда Леры. И тут в какой-то момент, когда все обсуждения притихли, Лера громко и четко спросила: