Классная для мачо

Юлия Анатольевна встретила меня довольно надменно. Изогнула бровь дугой, поскребла переносицу, а потом подала холодное блюдо под названием «Он будет моим, Брагина». Ну да, да… я, конечно, делала вид, что ни черта не понимаю, отчего Кошкина срывалась на меня, приводя в качестве причины какую-то ерунду.

Сначала то, что я бросила детей и уехала, а потом уже я даже слушать перестала, мысленно представляя ее в дурацких головных уборах, чтобы просто не расплакаться. Идиотский, может, прием, но меня он спасал не раз. Добавляя в своем воображении ей кокошник или венец из перьев, что носили североамериканские индейцы, я тем самым спасала себя от ее колючих фраз.

— И кто будет отвечать за этот бардак? Ваш класс совсем неуправляемый. Вы не показываете тот уровень педагогической подготовки, который был заявлен в требованиях. И что мне остается делать, может, уволить?

— Кажется, это не в вашей компетенции подобные вопросы, — сухо бросила я, решив, что не поведусь на провокации этой склочной дамочки.

— Возможно, но если вы считаете, что мне не под силу это, то ошибаетесь.

— Я вас услышала, постараюсь впредь усердно трудиться.

— Надеюсь. А может, вам подыскать работу в другом месте? В городе полно достойных учебных заведений. Я могу помочь с выбором, — не унималась она, выплескивая яд.

— Не стоит, — развела я руками, не желая сдаваться, — думаю, что это и так ненадолго.

Кажется, Юлия даже обрадовалась, правда, ровно на секунду, пока я не продолжила фразу:

— Следует подумать о замужестве, пожалуй, займусь этим после уроков. Скажу ему «да».

Не стала уточнять кому и вообще о чьем замужестве я решила поразмышлять. Зачем ей знать подробности?! Нет уж, пусть помучается.

Кошкину чуть не перекосило от злости хотя в первый момент она растерялась. Стояла и хлопала ресницами, а потом аж покраснела вся, уронив ежедневник на стол с таким грохотом, будто это был силикатный кирпич.

Я же на полусогнутых вышла из ее кабинета и только за дверь смогла унять сердцебиение, кажется.

Руки тряслись, в горле пересохло. Это оказалось сложнее, чем я могла предполагать, но знала наверняка, на этом Юлия не успокоиться. Палки продолжит вставлять в колеса, цепляясь, как репей.

Я бы тоже могла пойти, наверное, на уступки, но природная вредность дала о себе знать.

Нет уж. Фига ей на постном масле, а не Терехов. Я его не отдам, правда, знать об этом Саше пока рано.

Глава 24

Саня

«Губами накрываю твой рот. Находясь в сладострастной пытке поцелуя, вжимаю тебя в стену всем своим телом».

Не проходит и минуты, как вибрирует телефон, оповещая о пришедшем на него сообщении.

«Твои поцелуи слишком настойчивы. Ты словно поедаешь меня своими губами, не оставляя шанса на побег, да и где там… Горячий и крепкий твой болт слишком требовательно упирается в мое бедро. Мне от него просто так не отделаться».

Я ухмыльнулся, представляя, как бы Маша на самом деле стонала, чувствуя в себе, как она выразилась, болт.

Пальцы забегали по экрану телефона со скоростью света.

«Продвигаюсь губами вниз по шее, сминая бархатистую кожу, оставляя легкие на ней укусы. Ты сладко стонешь, и у меня закладывает уши. Больше ничего не слышу, только шорох срывающей с тебя одежды и ненужной кружевной ткани по ногам. Моя. Нагая полностью».

«— Ноги по сторонам! — командуешь ты, и мне ничего не удается сделать, как подчиниться. Легкая усмешка пробегает по твоим губам, которые не заставляют себя долго ждать и примыкают к моему бедру с внутренней стороны. М-м-м, закрываю глаза, тая под твоими ласками».

Ух, горячо. Обожал, когда Маша не сопротивлялась, а поддавалась моим приказам. В постели я был тем еще командиром, пока она старательно работала ртом…

«Играть языком с лепестками твоей розы — просто сплошное удовольствие. Провел бы там хренову тучу лет.»

«Не отвлекайся! Я уже…»