Классная штучка

Кейт позвонила Эшли в надежде, что хоть той как-то удастся расшевелить подругу — по неизвестной причине именно к Эшли Элламария всегда внимательно прислушивалась. Однако и Эшли подстерегала неудача: звонок из-за океана никак не повлиял на состояние Элламарии. Впрочем, в глубине души Кейт и не надеялась на чудо.

Какое-то время Эшли переживала, не понимая, в чем дело, но вскоре с головой ушла в работу — Конрад Фрезер был не из тех, кто терпит в своих подчиненных праздность.

После очередной встречи с ним Эшли возвратилась в свой кабинет вне себя от ярости. Конрад, похоже, поклялся сделать ее жизнь невыносимой и всякий раз при встрече доводил ее до белого каления. Причем, как Эшли ни старалась не обращать внимания на его придирки и подначки, ей это не удавалось…

Когда Эшли влетела в свою приемную, Йэн посмотрела на нее и сочувственно спросила:

— Что, опять нахамил?

Эшли метнула на нее взгляд, но была настолько зла, что сочла за лучшее не отвечать. На столе секретарши зазвонил телефон, и Эшли, воспользовавшись этим, проскользнула в кабинет. Не думая, схватила со стола кипу газетных вырезок и принялась их просматривать. Сосредоточиться ей, впрочем, никак не удавалось, поэтому, услышав мелодичную трель интерфона, она с радостью оторвалась от вырезок. Йэн сказала, что ей звонят из Лондона.

Эшли взглянула на часы. Ого! В Лондоне было уже почти десять вечера.

— Соедините меня, пожалуйста, — попросила она.

— Эш? — прозвучал в трубке отдаленный голос.

— Это ты, Элламария?

— Да, — последовал ответ. — Собственной персоной.

— Ой, Элламария, извини, что я так долго не звонила — работы было по горло. Как у тебя дела? Тебе лучше?

— Все нормально. А ты как?

— Откровенно говоря, — усмехнулась Эшли, — сейчас я вне себя от бешенства. Только что пришла от Конрада Фрезера. Попадись он мне сейчас под горячую руку, я бы его в клочки разорвала.

— А что случилось?

— Потом узнаешь. Ты лучше про себя расскажи. Ты и правда поправилась? А как Боб? Он вернулся?

— Нет еще.

Эшли подняла голову — дверь приоткрылась, и она увидела Йэн.

— Подожди секунду, — попросила она подругу.

— Вас опять требуют на ковер, — сказала секретарша. — Он устроил совещание.

— Еще бы! — негодующе фыркнула Эшли. — С него станется. Ладно, сейчас иду. — И снова поднесла к уху трубку.

— Он сказал — немедленно, — виновато произнесла Йэн.

— О Господи! — Эшли негодующе закатила глаза. — Ладно, иду.

Йэн закрыла дверь.

— Извини, Элламария, — смущенно промолвила Эшли. — Меня опять вызывают. Могу я тебе позже позвонить?

— Если захочешь.

Что-то в голосе Элламарии встревожило Эшли.

— Послушай, я не думаю, что совещание затянется.

Давай я тебе через часик перезвоню, хорошо?

— Конечно.

— А где Кейт? Дженнин? Может, ты пока с ними пообщаешься?

— Нет, Эш, это ни к чему. У меня все в порядке, не волнуйся. Просто… — Ее голос дрогнул. — Мне тебя очень не хватает.

Эшли поняла, что Элламария плачет.

— Но в чем дело, Элламария? — не выдержала она. — Скажи мне, я ведь чувствую, что у тебя что-то стряслось.

— Эш, мне просто нужно было хоть с кем-то поговорить. Ты права, со мной действительно случилось нечто ужасное, а теперь…

— Но что? Скажи мне, прошу тебя. Неужто все и правда так плохо?

— Да, — всхлипнула Элламария. — Правда.

— Господи, да что с тобой? — вскричала Эшли; сердце у нее обливалось кровью.

В кабинет снова заглянула Йэн — вид у нее был умоляющий. Но Эшли только указала на телефон и отмахнулась.

Йэн пожала плечами и укоризненно покачала головой. Конрад не любил ждать.

Элламария жалобно всхлипывала — Эшли беспомощно вздохнула.

— Послушай, — сказала она наконец. — Меня тут уже на части разрывают. Я ненадолго. Вернусь — сразу позвоню. Мы хоть всю ночь с тобой проболтаем.

— Хорошо.

— Ты никуда не уйдешь?

— Нет, я буду дома, — уныло произнесла Элламария.

— Не вешай нос — я позвоню! — пообещала Эшли и положила трубку.

Дверь ее кабинета распахнулась, и вошла Йэн с кипой папок.

— Вот, захватите с собой, — сказала она. — Будет хоть какой-то предлог.

Эшли даже не поблагодарила ее; все ее мысли были в Лондоне. Что же могло случиться? Элламария была просто на себя не похожа.

Нацарапав на листке бумаги телефоны Кейт и Дженнин, она попросила Йэн связаться с ними и передать, чтобы они срочно позвонили Элламарии. Затем, коря себя за то, что бросила подругу в беде, она помчалась к Конраду, мечтая по дороге, чтобы он сквозь землю провалился.

После разговора с Эшли Элламария повесила трубку и некоторое время неподвижно сидела, безжизненно глядя перед собой. Ей даже не верилось, что прошел целый месяц после той кошмарной ночи, когда Адонис с белесыми глазами ворвался к ней и изнасиловал. С тех пор боль и горечь от унижения це покидали ее ни на минуту.

Элламария не рассказала о случившемся ни Кейт, ни Дженнин. А вот Эшли она хотела было открыть душу, но время уже было упущено.

Элламария была рада, что Боб задерживается в Италии. Она возненавидела собственное тело и избегала даже смотреть на себя. Несмотря на раздирающий нутро голод, она совершенно не могла есть. Боже, и почему это случилось именно с ней? За что ей такое наказание?