«Классовая ненависть». Почему Маркс был не прав

Для нас этот факт очень интересен. Если г. Тихомиров и Михайловский приняли противопоставление Дюринга и Маркса и стали на сторону первого, несмотря на его заклятое юдофобство, то тем более это должны сделать мы, которые значительно более разделяем философские и политико-экономические взгляды Дюринга и несравненно более не одобряем мировоззрение Маркса. Нам прямо смешно утверждение, будто Маркс – бесспорно превосходящий Дюринга ум. Но об этом распространяться мы здесь не будем. Мы указываем только, что, и не разделяя антиеврейской позиции Дюринга, мы должны были бы воспользоваться сочинениями Дюринга в нашей собственной борьбе. Между тем и антигебраизм Дюринга, как мы уже говорили, заслуживает самого внимательного изучения.

«Дюринг известен своим антисемитизмом и в настоящее время является единственной крупной литературной величиной в этом лагере». «Тем интереснее послушать его беседу». Так думает г. хроникер внутренней жизни «Русского Богатства» (1894, IV). Михайловский как-то писал, кажется, по поводу помещения в «О. З.» одной статьи Л. Н. Толстого, что редакция не может отвечать за все мнения, конечно, побочные, высказываемые в помещаемых в журнале статьях. Мы лично думаем, что сам он не подписался бы под теми двумя страницами, которые упомянутый г. хроникер посвятил мимоходом Дюрингу. Приводим полностью эти две страницы.

«…Есть одна сторона немецкого антисемитизма, на которую мы должны обратить внимание, именно что в Германии антисемитизм всегда сопровождается славянофобием. Антисемит есть всегда славянофоб вообще, русофоб в частности. Совершенно те же призраки, которыми стараются испугать немцев, одинаково одними и теми же проповедниками приписываются и евреям, и славянам. Нашим антисемитам, взявшим свое учение из Германии, не мешало бы это помнить».

«Чтобы не быть голословным, мы остановимся немного на сочинениях известного немецкого писателя Дюринга. Дюринг известен своим антисемитизмом и в настоящее время является единственной крупной литературной величиной в этом лагере. Конечно, от него нельзя ждать ни явной недобросовестности, ни явной глупости, ни непристойного тона. Тем интереснее послушать его беседу. Когда он пишет о Людвиге Берне и Генрихе Гейне, то, как и следовало ожидать, эти немецкие писатели еврейского происхождения отделываются Дюрингом под орех. Берне чуть не бездарность; Гейне с небольшим талантом, но с дурной нравственностью; Лессинг по пути обзывается “еврейско-славянским ублюдком».”. Конечно, и евреи, и славяне могут только гордиться, что подарили миру Лессинга, но нетерпимость слепа и не останавливается даже перед явным парадоксом.