Клаузевиц

Записка Клаузевица гласит: конечно, предоставляя гражданскому населению организоваться по-военному, обзавестись офицерами и арсеналами, мы тем самым даем народу значительную мощь, которой он может и злоупотребить. Как раз теперь носится бунтарское поветрие, и в случае открытого выступления будет не легко, исчерпав все средства убеждения, с оружием в руках заставить бунтовщиков разойтись по домам. И все же необходимо сохранить ландвер. Истинным оплотом правительства является не разоружение народа, но честная и мудрая политика, которая будет поддерживать преданность династии как в регулярной армии, так и в ландвере и народе. Пусть правительство соберет около себя представителей нации, которые явятся опорой и друзьями трона, подобно тому, как английский парламент является союзником королевской власти. Опираясь на это собрание, правительство сможет оказать энергичный отпор смутьянам, если таковые явились бы. С другой стороны, какие выгоды даст упразднение ландвера? Абсолютно никаких; оно нисколько не помешает революционным идеям охватить регулярную армию. Это уже имело место во Франции в 1789 году, когда королевская армия, под дуновением революции, растаяла и исчезла, как исчезает весной снег. При этом упразднение ландвера из страха перед ним приведет к потере доверия, имеющегося в народе по отношению к правительству. Наконец, без ландвера Пруссия, окруженная завистниками и врагами, окажется открытой иностранному нашествию. За свой страх перед мечом Пруссия погибнет от меча же. В Пруссии сейчас военное напряжение доведено до крайности, это необходимость, не оставляющая никакого выбора. Существование Пруссии требует мощного воинского духа и реальных сил. «Многие хотели бы теперь изгладить всякое воспоминание о реформах и вернуться к армии 1806 года. Но пусть они поставят этот вопрос перед своей совестью. Они почувствуют, в какой мере было бы преступно и легкомысленно уничтожить новую военную систему, выносившую в 1813, 1814 и 1815 гг. славные судьбы Пруссии, как боевая колесница, в которой скачет богиня победы».

Как легко может усмотреть читатель, в весьма умеренных взглядах Клаузевица, конституционного монархиста, политические и военные вопросы тесно связывались, и защищая ландвер, Клаузевиц требовал и конституции. Новую прусскую армию, созданную на основе всеобщей воинской повинности, Клаузевиц действительно ставил гораздо выше старой. Еще в мае 1815 года он писал Марии: «какая сила, жизнерадостность и юность в нашей теперешней армии, и какой горестной и жалкой являлась пережившая себя старая армия». Спор о ландвере, как известно, был решен королем полумерой: ландвер был сохранен на бумаге, но обескровлен и умален.

В последние годы жизни Клаузевиц трижды разрабатывал план войны Священного союза с революционной Францией[22]. Эти планы впоследствии легли в основу планов Мольтке для борьбы с Францией и представляют значительный исторический интерес. Составление первого плана относится к 1828 году. Клаузевиц стоит на точке зрения постановлений Аахенского соглашения 1818 года Англии, Пруссии, Австрии и России об одновременном выступлении сил коалиции в случае рецидива революции во Франции. Этот план включен в капитальный труд (конец 8-й части), как пример плана войны, рассчитанного на сокрушение противника.

Союзники, даже без России, могли бы выставить 750 тысяч войск, количество, настолько превосходящее силы Франции, что для нанесения решительного удара нет надобности привлекать русскую армию. Центр тяжести французского государства заключается в его вооруженных силах и Париже. Отсюда конечная военная цель коалиции — разбить в одном или нескольких генеральных сражениях французскую армию, отбросить ее за Луару и захватить Париж.

Этой программы и держался Мольтке в 1870 году. Существенное отличие от Мольтке заключалось в том, что последний вел войну объединенными силами Германии, а Клаузевиц считался с двумя основными государствами коалиции — Пруссией и Австрией, соподчинения армий которых едва ли можно было добиться. Поэтому Клаузевиц намечает, чтобы прусская армия наступала из Бельгии на Париж, а австрийская — с верхнего Рейна на Париж или Орлеан. Остальные контингенты распределяются по этим двум основным направлениям. Особенно надо воздерживаться от вторжения во Францию с ее итальянской границы: завоевать Францию со стороны Роны — это значит пытаться поднять ружье за кончик штыка. Клаузевиц не боится поражения отдельно наступающих обеих сильных армий.