Клава Назарова

— Строчишь? Обрадовалась?

— А что? Разве переписка не всем разрешается?

— Да кому как, — ответила Марфуша и, помолчав, добавила: — Что-то к тебе начальство уж очень доброе. Ты пиши, да оглядывайся…

Надзирательница ушла, а Клава ещё раз перечитала написанные строки и задумалась. Правда, письмо было маленькое, совсем пустяковое, но, может быть, лучше не посылать даже и такого? И Клава порвала его на мелкие клочья.

Наутро Марфуша вызвала её из камеры в коридор и сухо бросила:

— Иди во двор. Тебе передачу принесли.

Клава с волнением спустилась со второго этажа вниз и вошла в кирпичный низкий флигель, где принимались передачи.

Решётка из толстых железных прутьев делила помещение пополам. По одну сторону решётки толпились заключённые, по другую — выстроилась длинная очередь женщин, девчат и парней, принёсших передачи.

Дородный полицейский принимал через окно в решётке очередную передачу, раскладывал на столе вещи и продукты, ловкими движениями мясника разрезал хлеб, мясо, сало, перетряхивал бельё, носки, портянки и, убедившись, что ничего недозволенного нет, вызывал к столу заключённого и вручал ему передачу.

— Следующий! — возглашал полицейский.

Следующим оказался Петька Свищёв. Посиневший от холода, в живописных опорках, в потрёпанном широком пиджаке, он просунул в окошко свёрток.

— Кому передача? — спросил полицейский.

— Назаровой. Клаве Ивановне, — как можно солиднее пробасил Петька.

Полицейский заглянул в список, что лежал перед ним на столе, и принялся «обрабатывать» посылку. Особое внимание привлекла бутылка из тёмно-зелёного стекла. Полицейский посмотрел её на свет, поболтал над ухом, потом, вытащив пробку, наклонил над ладонью: из горлышка потекло молоко.

Убедившись, что всё в порядке, он отодвинул продукты на край стола и крикнул:

— Назарова здесь?

Клава подошла к столу.

— Забирай передачу! Да, кстати… Вам разрешается свидание. Пять минут. Эй, малец! — позвал полицейский Петьку. — Иди вон туда, к решётке.

Сняв вязаную шерстяную кофту и сложив в неё передачу, Клава подошла к деревянному барьеру, что был сооружён метрах в двух от железной решётки. По другую сторону решётки уже стоял Петька. Лицо его дёргалось, глаза часто моргали, покрасневший нос шевелился: мальчишка собирался не то чихнуть, не то заплакать.

Клаве вдруг показалось, что Петька, забыв про всякую осторожность, сейчас начнёт рассказывать о ребятах, об их делах, о последних новостях в городе. Испугавшись, она заговорила первой, быстро и громко:

— Здравствуй, Петя! Расскажи, как тебе живётся? Холодно? Простудился, верно?

— Простыл малость… дома топить нечем. А так я хорошо живу! Вот молока тебе принёс, — в тон ей ответил Петька и, понизив голос, шепнул: — Там записка в пробке, записка…

Вдоль решётки со скучающим видом прогуливался молодой франтоватый полицейский, и Клава сразу приметила, что он настороженно прислушивается к их разговору.

— Спасибо, Петя, за молоко! — вновь громко заговорила она и выразительно подмигнула. — А как у вас с картошкой? Много накопали?

— Двенадцать мешков. На зиму с лихвой хватит. И капусты запасли, — разошёлся Петька, обрадованный тем, что Клава услышала его шёпот о записке. — Я и грибов насобирал и орехов…

— А зимой подлёдной ловлей рыбы займись.

— А как же! Я уже и пешню достал. Соберу компанию ребят. Дело у нас пойдёт.

— Пять минут кончились, — объявил полицейский.

— До свидания, Петя, — улыбнулась Клава. — Передай привет своей маме, ребятам. Скажи, что я жива-здорова.

— Ага! Всем передам! — кивнул Петька и вдруг припал к прутьям решётки: — Тётя Клава, а тебя скоро выпустят? А? Скоро?

— Давай, давай от решётки! — шагнул к нему полицейский. — Поговорил, и хватит.

Не помня себя, Клава поднялась в камеру. Едва захлопнулась тяжёлая дверь, она вытащила из горлышка бутылки пробку, развернула промокший комок газеты и извлекла из неё записку.

Она была без обращения и без подписи и написана рукой Вари Филатовой.

«О В. А. до сих пор ничего не известно, — прочла Клава. — Арестовали его родителей и А. К. В остальном всё в порядке. Ребята на старых местах. К Седому посылаем Кооператора. «Бесплатное приложение» не удалось. В этот день город бомбили наши. Получилось очень здорово: били точно по объектам. Сгорели два склада, разбиты орудия и в городском саду обрушился офицерский клуб.

Мы узнали, что тебе разрешены свидания. Не уловка ли это? Для пробы посылаем с передачей Свища. Ребята рвутся тебя увидеть. Как быть? Держись — мы с тобой!»