Клава Назарова

— А ты разве в поход с нами не хочешь? — спросила Клава.

— Так всё равно не примете: Архипов такой, Архипов сякой…

— Это уж от тебя самого зависит. Ты парень с головой… Подумай, пошевели мозгами. — Клава остановилась и велела мальчику возвращаться домой.

— Ладно, пойду, — буркнул Ваня. — Скажи там ребятам… пусть завтра же к нам приходят. Дядя согласен.

Клады на пустырях

На другой день «судостроители» побывали у Степана Маркелыча. Вернулись они оживлённые, довольные и рассказали Клаве, что лодочник встретил их радушно, сразу же поставил к работе и сообщил много интересного про реку Великую. Саша Бондарин еле успел записать его рассказы.

— А Ваня как себя вёл? — спросила Клава.

— Особо-то не задирался, — ответил Федя Сушков. — И даже работал вместе с нами. Он здорово насчёт лодок соображает, научился у дяди.

— Только чудно как-то, — пожав плечами, заметил Димка. — Степан Маркелыч считает, что Ваня тоже вместе с нами к походу готовится. А ведь он же нам заявил: «Умный в гору не пойдёт…»

И тут Клава вынуждена была признаться, что она заверила Степана Маркелыча, что Ваня не отстанет от товарищей и вместе со всеми примет участие в походе.

— Ты что же, слово за него дала? — озадаченно спросил Димка. — А если он не пожелает в поход?..

— Ну, слово не слово… Но вроде пообещала от вашего имени. Вы же возражать не будете?

— Так он же шкура, Архип этот! — запальчиво заявил Борька Капелюхин. — Он нам смолу доставляет для лодок, паклю… И обдирает нас как липку, деньги требует.

— Деньги? — удивилась Клава. — И вы ему платите?

— Да нет… откуда они у нас… — Борька переглянулся с ребятами и замялся. — Мы с ним другим расплачиваемся.

— Ну, ну, — потребовала Клава. — Начали, так договаривайте.

— Мы ему утиль собираем, металлолом… — вполголоса признался Борька.

— Металлолом! — ахнула Клава, вспомнив кучу железа и меди во дворе у Архиповых.

— А Борька ему все свои тетрадки отдал… И пенал резной, и ножик… — сообщил Димка. — Такой уж он вымогатель!

Зло прикусив губу, Клава прошлась по пионерской комнате. Вот и ещё новость. Нет, он и в самом деле крепкий орешек, этот Архипов.

— Не брать такого в поход, если даже он и попросится, — заявил Дима. — Нечего ему с нами делать…

— А я думаю, что Ваня всё-таки должен быть с нами, — помолчав, заметила Клава. — Вместе со всем отрядом.

И она рассказала о вчерашнем разговоре со Степаном Маркелычем о его племяннике, о страсти парнишки к деньгам, о его недоверии к людям.

— Понимаете теперь, почему он такой? А вы его оттолкнуть от себя хотите, ожесточить ещё больше…

В дверь пионерской комнаты просунулась стриженая мальчишечья голова.

— Борька, тебя Архип вызывает… по срочному.

Капелюхин вопросительно посмотрел на вожатую.

— Наверное, насчёт смолы…

— Иди, — кивнула Клава. — Но от смолы откажись наотрез. Сами раздобудем. И ни в какие торговые сделки с Ваней больше не вступай… Понятно?

Кивнув головой, Борька исчез за дверью. Вернулся он минут через десять.

— Чего там? — нетерпеливо спросил Димка. — Опять Архип торговался? Рубаху со штанами с тебя ещё не требовал?

Борька, недоумевая, развёл руками:

— Архип сегодня на себя не похож. Притащил два ведра смолы, мешок пакли и ничего брать не хочет. «Это, говорит, мой пай в экспедицию… А надо будет — донесу деньгами».

— Опять он за своё, Банкир Иваныч, — пай, вклад, деньги… — махнул рукой Димка. — Так и будет спотыкаться.

— Вот и надо нам рядом шагать с ним… руку подать, когда нужно, плечо подставить… — Клава внимательно оглядела ребят. — А про Банкира Иваныча советую забыть — не было такой клички и быть не должно.

Потом она вспомнила про металлолом и рассмеялась.

— Сколько же вы для Вани этого добра собрали?

— Порядком, — смущённо признался Борька. — Мы и доски у Архипа за утиль получали, и брёвна…

— И много металлолома в городе?

— Найдётся, если пошарить…

— Так в чём же дело? Значит, надо идти в разведку. А потом всем отрядом начнём сбор утильсырья и металлолома. Сдавать будем прямо государству… Деньги пойдут на постройку флотилии.

Через несколько дней по зову совета отряда шестой класс «Б» принялся за работу. В первую очередь пионеры начали с осмотра своих домов. На чердаках, в сарайчиках были обнаружены худые чугуны, старые сковороды, самовары, тазы, вёдра. Но бабки и деды и даже некоторые отцы с матерями вдруг прониклись жалостью к этому старью и принялись доказывать, что в хозяйстве оно может ещё пригодиться.

Пришлось ребятам выступать, как заправским агитаторам. Они ходили по домам с плакатами и рисунками, рассказывали взрослым про домны и мартены, называли баснословные цифры тракторов, автомобилей и паровозов, которые могут быть сделаны из металлолома, собранного пионерами.

Каждый из ребят старался отыскать свой «клад»: кто пустырь, кто свалку, кто просто старую чугунную трубу в овраге или ржавый железный бак, вросший в землю.

Сначала счёт собранного металлолома вели на килограммы, потом на центнеры и тонны. На доске показателей, что установили на школьном дворе, появились фамилии первых чемпионов по сбору металлолома.