Клавдий. Нежданный император

Для иудеев такое положение было выгодно вдвойне. С одной стороны, они как эллины пользовались привилегиями этой общины. С другой — как иудеи пользовались свободой вероисповедания согласно заповедям Моисея. Таким образом, их статус был исключительным. Нигде в Греции не было ничего подобного: гражданин греческого полиса, какой бы религии он ни придерживался, был обязан поклоняться местным богам. Еврейских эллинов из Египта к этому не принуждали. Этим объясняется, что в стране сложилась еврейская община, в которую входило, по приблизительным оценкам, 300 тысяч человек, по большей части в Александрии.

Римское завоевание поломало лагидскую юридическую систему, основанную на этническом происхождении. Македонец, афинянин, фракиец, будучи или нет гражданином Александрии, Птолемаиды или Навкратиды, получал привилегии благодаря своему македонскому, афинскому или фракийскому происхождению, поскольку являлся «эллином». Римское же право не различало людей по их происхождению — только по гражданству. Человек либо гражданин, либо нет — и точка. В результате, поскольку статуса эллина больше не существовало, египетский грек, не принадлежавший к одному из трех греческих городов, становился египтянином наряду с туземным земледельцем. Среди прочих неприятностей это подразумевало, что ему придется платить те же налоги. В пропорциональном отношении эта перемена больнее всего ударила по иудеям, так как большая часть их общины проживала в Александрии. Поскольку они, за редким исключением, не были гражданами Александрии до прихода римлян, теперь они скатились до уровня египтян. Новым властям, однако, хватило ума ограничить негативные последствия двумя мерами: установлением льготного налогообложения, позволявшего эллинам платить сокращенные подати, и, в том, что касается иудеев, сохранением их религиозных привилегий.

При этом Октавиан перевел Египет под прямое управление и даже лишил славную Александрию ее буле, то есть городского совета, который занимался делами греческих и эллинских городов. Александрийцы почувствовали себя униженными этой мерой, которая, кстати, надолго испортила их отношения с Римом, пока Септимий Север наконец не восстановил этот совет около 200 года.

Итогом всего этого стали трения между иудейской общиной и остальным населением. Понятно, что коренное население недолюбливало иудеев, потому что они принадлежали к главенствующему классу эллинов. Но самый острый конфликт возник у них с греками, уже давно корившими их за обособленность. Все дело в том, что в Древнем мире религия и политика были тесно связаны. У полисов имелись свои боги, а у вышестоящих царств и потом Империи — свои. Следовательно, воздавать культ этим божествам было как проявлением личного благочестия, так и гражданским долгом. Отрекаться от богов было все равно что отрекаться от полиса и Империи. Иудеи же со своим монотеизмом неизбежным образом попадали в ложное положение. Конечно, если говорить о Египте, то Птолемеи, а потом и Рим разумно позволяли им не исполнять языческих обрядов при условии, что вместо этого они будут молиться за спасение государства и его правителей. Но общественности этого казалось мало, особенно когда иудейская община составляла важное меньшинство, как в Александрии, где она выглядела инородным телом, хотя и жила там несколько веков. На взгляд язычников, «иудеи утверждали, будто разделяют с греками систему ценностей, однако отвергали важную ее часть, непримиримую с принципами их религии», как поясняет профессор Жозеф Мелез-Моджеевский. Короче, они стояли одной ногой тут, а другой там — поза, которая всегда внушает недоверие и враждебность.