Клей

Я прошелся по хате. Спад совсем опустился, тупой наркот. Голли подтусовывал с его дружком – Мэтти Коннелом. Я ему говорил, чтоб он с ними не якшался. Наркотам нельзя доверять, а уж работать с ними – ни в коем случае. Какие есть правила – все нарушили. Начиналось все чин чинарем, но довольно быренько все схуиебилось. Мы пошли на второй этаж, и на лестнице я догнал Спада. Да, наркотам доверять нельзя, и Спад тому живое доказательство. Чувак из их тусы кинул его и всех своих дружков. Они сбывали в Лондоне крупную партию герыча, и тот срулил со всеми бабками!

– Я слыхал, Рентон вас опрокинул, чувак. Тебя, Бегби и Больного, так мне говорили. Как так получилось?

– Ну дык… уже пару лет прошло. С тех пор я его не видел.

– А как там остальные, Больной как?

– Он остался в Лондоне. Месяц назад приезжал проведать маму, пару раз бухнули.

А мне не позвонил, сучонок. Все равно мне Больной всегда нравился.

– Понятно. Как увидишь, передай ему наше с кисточкой. Больной – охуенный чувак. А Франко как, все сидит?

– Ну дык. – Видно, что Спаду не по себе от одного только упоминания этого имени.

Ну и отлично, думаю, там Франко самое место. Не знает чувак, когда лезть на рожон. Он либо завалил бы кого-нибудь, либо его мочканули, это факт. Хуже Дойла, такой чувак. Однако меня больше интересует содержимое этого дома, нежели то, что у мистера Бегби в голове. Звуковая система и усилители – произведение искусства. Телик – тоже. Семья музыкальная – в подвальной комнатушке две скрипки, труба и орган «Хэммонд» в придачу. У детишек – компьютерные игры и два новеньких велосипеда. В спальне полно ювелирки, но стоящих – только пара вещиц. Два антикварных столика уйдут через Пизбо за город, к одному мутному скупщику. Компакты и винил – херня, пусть забирают Спад с малым. Загонят, купят дерьма, на ложке поджарят, пустят по венам – все дела.

На очереди следующий этап: вынести товар из дома, загрузить в вэн, отвезти на базу. И меньше всего я хочу, чтоб Спад и молодой проследовали за нами; место, на минуточку, тайное, секретный склад, а с этими пиздливыми упырями на хвосте он долго не протянет.

– Спад, а почему вы микрик во двор не загнали?

– Думали, что он будет виден из соседнего дома.

– Ни фига, деревья прикрывают, – сказал я, зайдя в большую спальню. – Вы же не собирались тащить все это хозяйство через главный вход?

– Нет, одна ходка с вещмешками, набитыми до отказу, – ответил Спад и с надеждой взглянул на меня, – крупный габарит нам хранить негде.

Пусть даже не мечтает. С наркотами работать нельзя.

– Прости, дружище, тут я тебе ничем не помогу. Зато компакты и видео у вас и в мешки поместятся.

Я посмотрел на него в ожидании, что он поднимет вонь, но он в полном ахуе. Да и качать права – не в его манере. Отличный парень, но слишком мягкий, вот в чем его проблема. Поэтому все на него кладут. Грустно, но правда. Он сел на кровать с медной рамой.

– Чувствую себя прескверно…

– Обезьяна на загривке дает о себе знать? – говорю, а сам прочесываю бельевой шкаф. Есть шикарные шелковые трусики.

– Ну да… – Спад поежился и попытался сменить тему: – И надолго они отсюда свалили?

– На две недели.

Спад уже лежит на кровати, ноги поджал, дрожит, потеет.

– Старик, а может, мне здесь потусоваться на спокойствии…

– Да ладно, приятель, здесь нельзя оставаться, – едва не рассмеялся я.

Спад тяжело задышал.

– Послушай, чувачок, я подумал, что здесь я как раз мог бы слезть с герыча… приятная обстановка… спокойствие… всего на пару дней… спрятаться от всех, отсидеться, переломаться по-сухому…

Да, чувак витает в облаках.

– Как пожелаешь, Спад. Только не думай, что я составлю тебе компанию. Я должен делами заниматься, босс.

Я вышел, спустился по лестнице, волоча весь скарб, который смог унести. Я хотел слить поскорее от этого ебанько и отсюда вообще. Алек весь заляпанный, до сих пор пахнет жидким калом этого молодчика, его по всему дому уже растаскали. Сначала он пытался отмыться, но теперь добрался до бара и сидит тянет виски. Это мне уже поперек горла.

– Ну и че, пьянь, прикажешь с тобой делать?

– Поправился немножко, – запыхтел Алек, стараясь выпрямиться в мягком кожаном кресле. – Пропущу малыша, будет потеплее, – залыбился он и посмотрел на молодого, который шарил по видео и компашкам. – Пусть парень поможет тебе с погрузкой, это небольшая компенсация за то, что он меня засрал всего!

Малой, конечно, обломался, но тут нашел «Бешеного быка»[33] и аж просветлел.

– А можно я этот фильм себе оставлю?

– Посмотрим, приятель, а теперь подсоби-ка мне с телевизором, – сказал я. Радости ему мало, но он схватился за край, и мы вышли через кухню, стараясь не вляпаться в жидкий кал. – Тебе никто не говорил, что срать можно в последнюю очередь, когда все, что ты хотел стырить, уже упаковано?

Он такой, как будто его не касается.

– Кроме того, нельзя срать на дороге к отступлению. А что, если шухер, – предостерегал я малого.