Клеймо дьявола

– Ты останешься никому не нужной старухой! Одинокой сумасшедшей бабкой. Потому что, кроме меня, никто тебя терпеть не будет! Идиотка! – сказал Славик, подхватил вещи и на прощание хлопнул дверью.

Она осталась одна. В своей маленькой квартире в большом городе. Лина заплакала.

Глава 5

Операция по задержанию прошла отлично. Ребята сработали хорошо, почти не повредив подозреваемого. Его отпечатки пальцев совпали с отпечатками пальцев, снятых в квартире убитой Лопатиной. Роднянский последним разговаривал с убитой по телефону. Он требовал с нее денег явно за наркотики.

И он молчал. Ничего, кроме этих косвенных улик, у них на него не было. Пустота. Это понимал Парфенов. Это понимал следователь Копылов. Это понимал сам Роднянский с подсказки своего адвоката, которого ему кто-то прислал.

Допросы проходили впустую, задержанный ни в чем не сознавался. Но алиби на день убийства у него не было. По крайней мере, о нем он тоже молчал.

– Зачем вы пришли на встречу с Мариной Иванцовой, если вам нечего скрывать? – спрашивал майор Парфенов.

– Прошу отметить, что сама эта встреча была полностью полицейской провокацией, – вставил адвокат, присутствующий на допросе.

– Ваш клиент будет отвечать на вопрос? Почему он согласился заплатить?

– Вы нашли у него деньги при задержании? Нет. Валерий Алексеевич никому ничего не собирался платить. Его появление на стройке было продиктовано любопытством. А за любопытство статьи в Уголовном кодексе нет.

– У него при задержании изъяли нож.

– Изъяли, – кивнул адвокат. – Но длина лезвия не больше десяти сантиметров. Да и не в полном смысле это нож. Скорее мультитул, там и отвертка, и штопор, и ножнички. Очень полезная вещь.

– А крупинки наркотического вещества, обнаруженные нашими экспертами в карманах господина Роднянского? Это вы или ваш клиент можете объяснить?

– Каков общий вес этих крупинок? Вряд ли тянет на «хранение», не говоря уж о «распространении и сбыте». К тому же не доказано, что мой клиент вообще имеет отношение к этим крупинкам. Они могли попасть к нему в карман в метро, например. Или в гардеробе института. Вам нечего предъявить, товарищ майор.

И чертов адвокат был прав! Тысячу раз прав! У них не было ничего, чтобы посадить Роднянского.

* * *

Парфенов повернулся на другой бок. Простыня под ним скомкалась. Кирилл посмотрел на будильник. Начало седьмого, скоро вставать.

– Ты не спишь, что ли? – удивился дежурный, когда Парфенов поднял трубку после первого гудка.

– Сплю. Вот прям с трубкой у уха и сплю. Чего случилось?

– Сейчас из соседнего района позвонили, там у них труп.

– Отлично! Я за них, конечно, попереживаю. Ты мне из-за этого решил позвонить?

– Да ты дослушай. У них тоже девушка запоротая. Про Лопатину-то все уже знают, так что как только на тело посмотрели, так сразу в Главк. Мол, это серия, пусть группа Парфенова выезжает.

– Адрес мне диктуй. – Кирилл уже успел надеть носки и брюки.

– Ага. Пиши.

* * *

Дежавю. Только не было удушающего запаха, как в прошлый раз. И больше людей находилось в небольшой квартирке на окраине спального района, примыкающего к промзоне. Почти у двери жались две женщины в халатах поверх ночных рубашек, одна старше, другая младше, но похожие друг на друга. Игнатьич оказался дежурным по городу, поэтому был уже на месте. Кирилл заподозрил, что именно эксперт напомнил про Лопатину. Но ведь все равно это дело спихнули им.

– Здорово, – сказал, выходя из кухни, майор Иголкин.

– Здорово. – Парфенов пожал протянутую руку. – Рассказывай.

– Я закончил. Можно пойду? – Из кухни вышел пожилой мужчина в рабочей одежде.

– Да, спасибо, – разрешил Иголкин и, заметив вопросительный взгляд коллеги, пояснил: – Это местный сантехник.

– Предельно понятно, – кивнул Кирилл.

– Короче, – Иголкин почесал нос, – слушай вводную.

* * *

Из-за духоты были распахнуты все окна, но сквозняка почти не ощущалось. Спать невозможно, а завтра будний день и Лиле вставать на смену. Женщина разметалась на кровати, завистливо слушая, как в соседней комнате похрапывает мать-пенсионерка.

С тихим мурчанием на постель запрыгнула кошка. Долго выбирала себе место и улеглась, прижавшись горячим пушистым тельцем к боку Лили.

– Нет, Бася, иди отсюда, – пробурчала Лиля, сталкивая животное.

Второй час ночи, через четыре часа зазвенит будильник, а сон все не шел. Лиля крутилась на кровати, маялась. Но идти теперь пить валерьянку или пустырник, чтобы уснуть, не имело смысла – весь день проходишь с больной головой.

Бася вздумала резвиться. Кошка – все-таки ночной хищник. Она с мявканьем носилась по коридору, скребла когтями линолеум, прыгала на стены. Складывалось впечатление, что в нее вселился бесенок. Лиля приглушенно шикнула на кошку, но та ее проигнорировала.

Крепко закрыв глаза, женщина отвернулась к стенке. Приказала мышцам расслабиться и наконец уснуть. Но кошачий топот оказался слишком навязчивым. Бася носилась по коридору, пробуксовывая, забегая то в одну, то в другую комнату.

– Да в конце концов, будет в этом доме покой?! – проснулась Лилина мать.