Клеймо на душе (СИ)

Да, мля! Ему это и было нужно!.. Она вся, до дна! Особенно после того, что услышал!

— Да, малая! Да! — обвел языком ее тату-стаю, «вгрызаясь» ртом в другую грудь, дразня, прикусывая, облизывая.

А рука уже живот накрыла, растирая, придавливая. Ни х**а не нежно, как помешанный какой-то… Но ведь он и был всегда помешан на ней! Жадно, давяще, сжимая нежную кожу. И вниз, два пальца сразу между влажными, набухшими складками, придавив клитор. Но тут же дальше, в ее тело, в самую суть! Назад, и снова толчок, дразнит!

А Юлька, словно в отместку за удовольствие, которое он заставлял ее ощущать, пятками с силой вдавила Дану в поясницу… больше насаживаясь, мля, заставляя его дуреть и тяжело дышать, хватая воздух распахнутым ртом от желания большего.

Но ведь ни фига не легче, горечь только сильнее разливается между ними почему-то, как отрава, привкусом на языке, холодком в животе…

Зубами в его шею впилась, а ее ладонь уже на брюках, расстегивает пуговицу. И по х*ену уже, что штаны мокрые, холодные, противные, Дану ни фига охоты не сбило… Он весь горел, и она пылала в его руках такой же охотой! Хотел ее до чертей в глазах! Плевать на горечь, переборет!..

— Ну давай же! — ломающимся голосом вдруг требовательно велела Юля, продолжая бедрами насаживаться на его руку.

Только ей до его паха добраться в таком положении вообще неудобно было. Понял. Отстранился на мгновение, прекратил ее ласкать пальцами, но не отпустил губами сосок, который так и терзал ртом. Дернул вниз штаны вместе с трусами: член уже стояком, эрекция бешеная, вроде и не брал ее полтора часа назад. Головка влажная от того, с какой силой Юльку хочет.

Не до нежности опять, причем обоим. Не до промедления.

Таким же алчным, жадным толчком ворвался во влажное влагалище, охватившее его дурманяще тесно, горячо. В голове набат от того, как ее плоть пульсирует от каждого его погружения-удара. Блин! Стены гипсовые сделала при ремонте, как бы не проломить… Но по хр*ну же на самом деле! Вколачивается в нее, шею целует так, что на каждом сантиметре засосы, кажется. Метки… Потому что ЕГО она, его! Только Дану принадлежит! Никому не отдаст!..

— Да-а-а!! — застонала вдруг Юля, выгнувшись!

Сжала его руки, на которые опиралась, его стиснула своими бедрами с такой силой, словно боялась упасть. Задрожала всем телом, срывая Дану остатки «крыши». Укусил ее за ключицу, зная, что этим Юльку второю волною накроет. И малышка всхлипнула, застонала горлом, вновь сорвавшись уже во второй оргазм.

Заставила и его утратить всякий контроль этим стоном. Вогнал себя в нее до предела, до ломоты в мошонке, ощущая, как трутся друг об друга вспотевшие тела. И сам кончил так, что звезды взорвались под сомкнутыми веками. Казалось в голове, не в паху оргазм…

* * *

— Пусти… — хрипло велела она минуты через три. — Дай встать…

Дан не спорил. Придавил ее, наверное, вжимал все это время в стену. Напоследок прижался губами к ключице, где таки остался четкий след его зубов. Поднялся с твердым намерением поцеловать в губы, уже медленно опуская ее ноги на пол…

Но Юля и сейчас отвернулась. Какого х**а?

Нахмурился, выпрямившись, сквозь прищур наблюдая за тем, как она потянулась, отошла на три шага к столу и как-то задумчиво посмотрела на «айкос», который валялся там, мигая индикатором.

— Прав ты, Дан, — вдруг заметила Юля как-то походя, задумчиво, словно не замечая, что сорвала голос своим последним стоном. — Надо мне бросать. Вредно до жути… Все эти чертовы зависимости! — горько хмыкнула.

Он ни фига не понимал, но на затылке волосы почему-то вздыбились, и испарина, уже остыв, ледяным покрывалом холодила тело. Ни черта ему не нравилось: ни ее поза, ни смысл, ни…

Тут Юля медленно обернулась и посмотрела на него непривычным взглядом, который уже видел на пороге ванной у этой девчонки. Охватила его с ног до головы, «оценила», «взвесила» душу…

— Я давала себе слово, что никогда тебе больше этого не скажу, но раз так… Раз я бросаю курить сегодня… Завязываю со всеми своими вредными привычками. Ни одной сигареты больше, — Юля вдруг криво усмехнулась, подняв руку, будто клялась, но вышло как-то гротескно, напоказ… А ведь у нее по бедру медленно стекла его сперма, твою налево! — Знаешь, сколько у меня мужчин было, Д-а-а-н? — вдруг тише протянула Юля, твердо глядя ему в глаза, поправляя футболку при этом.

Не знал! И знать не хотел! Но и рта раскрыть не успел, чтобы это рыкнуть.

— ОДИН, греб**ный ты ДЕБИЛ!! — вдруг заорала она, словно сорвалась, утратила контроль над собой, и сама, размахнувшись, рукой, сбросила этот «айкос» со стола, гнев свой выплескивая. — ОДИН, твою м***! ПЕРВЫЙ и… сегодня ПОСЛЕДНИЙ! — в него вдруг полетела упаковка сигарет, больно врезавшись в грудь.

Но Дан был так ошарашен ее криком, тем, что она говорила… что и мысли не появилось уклониться.