Клеймо на душе

— Дан!! — она горлом закричала, забившись в оргазме, запрокинула голову, вдавив затылок ему в плечо.

Хорошо, что офис уже пустой, да и дверь он закрыл…

— Моя Юлька! — ей в волосы, хрипло и низко, обхватив обеими руками тонкие, хрупкие плечи под распахнутой блузой. Всем телом вдавил в стол, когда самого накрыло не по-детски.

Глава 2

«Стали шрамами на теле,

мы так не хотели,

а искали Шантарам.

Стали шрамами на теле,

глубоко задели,

половины пополам…»

А.Седокова «Шантарам»

Настоящее

— Надеюсь, этот бредовый вопрос со свадьбой мы раз и навсегда закрыли, — сказал, как отрезал. Самого царапнуло по ушам резкостью.

Он до сих пор не поднялся с нее. Кайфовал. Это чувство: тело к телу, без всяких преград или резинок. Только с ней всегда. И она этот момент любила, знал. Только ради вот таких вот «встреч» с ним таблетки пила, о которых никогда и никому не сообщала. И это оставалось неизменным, сколько бы раз Юлька его не «бросала»…

Секунды чистой нирваны.

Ни сил, ни желания не было отстраняться, только и того, что частично вес на руки перенес, упираясь по бокам от Юли в холодное стекло столешницы. Но ему и жара от женского тела хватало. Поцеловал плечо, с которого так и не стянул блузу, прихватил зубами.

А Юля под ним словно закаменела. И Дан мысленно ругнулся сам на себя. Не сдержался, зря. Надо было промолчать, что он ее характера не знает, что ли?

Мля!

Но так, блин, допекло! Она его только! Пусть и стерва редкостная! Ну так его, Дана, стерва. Личная и единовластная. И должна это понимать предельно четко.

— Не ты его открывал, Дан. Не тебе этот вопрос и закрывать! — словно ощетинившись, отрезала Юлька.

Сжалась под ним и боднулась тем самым плечом, явно дав понять, чтобы он с нее скатывался. Желания вставать так и не было, но и не впечатывать же ее в стекло. И так понимал, что зря в лобовую пошел.

— С каких это пор ты замуж хочешь? — хмыкнул он, все же поднявшись. Помог и ей встать, хоть Юля и не особо охотно позволила.

— С каких это пор тебя данный вопрос интересует? — едко вернула Юлька, не собираясь оставаться в долгу, видимо. Поправила свои чертовы очки, вдруг вставшие между ними, как некая преграда.

Одернула юбку и начала застегивать блузу. Жаль, он так и не полюбовался на последний узор, который она сделала на спине, только фото с кусочком видел у Юльки в Инсте… Дразнила его тогда, понимал. Но не казалось, что Юля сейчас охотно продемонстрирует ему новую татушку.

В этот момент одна из пуговиц будто выскользнула из ее пальцев и с каким-то уж сильно громким стуком покатилась по полу. Они оба потянулись за «беглянкой».

— Прости, — понимая, что, видно, таки не удержался и где-то с силой перегнул, Дан поднял потерю.

— Думаешь, поверю, что ты жалеешь? — фыркнула Юля, протянув руку за личной собственностью.

Блуза разошлась сверху, вновь дразня его шикарным видом на грудь, от которой он всегда балдел. Блин! Ну вот зачем она его вечно подзуживает? О каком разговоре может идти речь, когда она в таком виде? Верный ответ — о коротком.

Дан сжал руку, не позволяя ей забрать пуговицу.

— Ты права, не жалею, — ухмыльнулся во весь рот и спрятал трофей в карман брюк, застегнув заодно ремень. У него таких вещиц уже на солидную коллекцию «повернутого маньяка-преследователя» накопилось.

У Юльки, впрочем, наверное, тоже. Если только и она страдала схожей с ним манией, а не просто выкидывала все в мусорку, как и ему бы стоило…

— Возвращаясь к нашему вопросу… И как ты теперь? — ехидно склонил голову к плечу, заглядывая ей в лицо. — Совесть перед женихом не мучает? Или у вас договор о свободных отношениях? — с наигранной участливостью, самому ставшей острой костью в горле, но, не теряя маски нахала, которому все по барабану, поинтересовался Дан, застегивая свою рубашку.

Ревновал ее всегда до зеленых чертей в глазах. Но никогда не признал бы этого и под пытками.

Юлька оказалась аккуратней, у него все пуговицы уцелели.

Она дернулась почему-то после его реплики с такой силой, будто он ее наотмашь ударил, вызвав недоумение у Дана подобной остротой реакции. И холод в позвоночнике прошел, скапливаясь неприятной злой горечью на языке… Неужели ее и правда кто-то серьезно зацепил?!

У «сестренки» гневно сверкнули глаза, что не скрыли и очки, а сама она резко сдернула с кресла жакет, который принялась зло натягивать на плечи. Грудь при этом еще более вызывающе вывалилась в распахнутую пройму блузы, заставив его пах отозваться сладкой болью. Черт, ему явно было мало того, что только что было! Но Юля не разделяла восторга Дана от этого вида, да и интереса к теме разговора у нее не прибавилось, очевидно. И, оттолкнув его бедром с дороги, буквально рванула из кабинета:

— Пошел ты! — яростно обронила в сторону Дана, по пути захватив и сумку, стоявшую до того на диване около двери. Дернула замок, провернув защелку, хлопнула дверью так, что у Дана уши заложило.

А вот пальто на вешалке осталось…

Он наклонил голову, хрустнув шеей.