Клеймо на душе

Закрыла за ним дверь, пошла искать что-то поосновательней на завтрак. Но и тут ей не дали покоя. «Проснулся» мобильный. Звонила Людмила, подруга Юли еще с университета, с которой последние две недели ни сил, ни времени не было поговорить.

Тогда, разругавшись почти со всеми друзьями после предательства Санька, залипнув и погрузившись в чувства к Дану, ей было не так и просто вновь пустить кого-то в близкий круг. Но несколько человек из университета, и Мила в их числе, заслужили искреннюю привязанность и дружбу Юли. За одно это была рада тому, что училась.

Сейчас же, чувствуя вину за молчание, да и понимая, что подруга этого тоже не пропустит, ввернет, приняла вызов.

— Мила, привет! Как дела? — жизнерадостно ринулась «в атаку» первой.

— Будто тебе дело есть, — иронично отозвалась Мила… Не купилась.

— Есть, конечно, — вздохнула Юля, тяжело осев на диван в гостиной.

— Так что ж не звонила, занятая ты моя? — опять чуть ехидная усмешка, пусть и чувствовалось, что совсем не злая. — Хоть бы строчку чиркнула. Опять на себе всю компанию тянешь?

— Милка, не мучь хоть ты! — откинулась на спинку дивана, вспомнив о каплях, которыми так и не воспользовалась еще с утра. — Тут не до компании.

— Так, я знаю этот тон, — разом стала серьезной подруга. — Опять он на горизонте?..

— И он тоже, — поневоле рассмеялась Юля, поняв, что Мила на Дана намекает.

— А как же Ярослав? — вот уж кто в его пользу ратовал всегда, так это Людмила. Все советовала Юле образумиться. Но, кажется, понимала и все доводы подруги.

Долго знала их обоих и ситуацию с Богданом.

— И Ярик тут, — отозвалась Юля, прикрыв глаза. — А еще мне операцию перенесли, и я уже с «новыми глазами», хотя и на больничном…

— Ну вот что ты за человек?! — тут же возмутилась подруга. — Сложно было написать? Я бы поддержала, да и Таня с Олей подскочили бы. Тебе помощь нужна? Давай приеду, подстрахую…

— Ой, Мил, тут уже толпа «подстраховщиков», становись в очередь, — рассмеялась, хоть и больше опустошенно, чем весело. — Дурдом, если честно!

— Достали? — с сочувствием вздохнула подруга, мгновенно это уловив. 9a7e39

— Есть такое, — не кривила Юля душой.

— Вы хоть с Ярославом поговорили? Он про Богдана в курсе теперь?

— В курсе… И да, поговорили, решили все…

— Ну и хорошо, одной проблемой меньше! — не дала договорить Мила. — Знаешь что?! У меня идея есть, как тебя отвлечь и разгрузить!

— Какая? — вообще потеряла нить разговора Юля.

— Ты нам, подруга, на свой День рождения еще не выставлялась, между прочим, — с весельем напомнила Мила. — Уже два месяца откладываешь. Да, я помню, что у тебя у отчима приступ был и потом завал, все помню, — сразу же добавила подруга, не дав Юле и слова вставить, чем невольно заставила ее рассмеяться. — Ну так мы устали ждать и сами тебе праздник организуем, чтоб расслабить! Я уже с девчонками обсуждала, все «за». Таня даже нашла место, так что готовься, дорогая. Приблизительно на среду, но я тебя буду в курсе держать… Собственно, потому и позвонила. Не парься больше и жди вечеринку! Заслужила несколько минут релакса, — поделилась с ней Милка, если по правде, то ошарашив грандиозным намерением.

И отключилась, так и не поняв, кажется, что Юля в прострации.

Хотела перенабрать и отказаться… А потом прям какой-то кураж… Да ну их всех! Вот правда, заслужила. И сейчас никакого аврала нет, может, наконец, и себе вечер посвятить, погуляв с подругами и отметив праздник, который в этом году совсем мимо прошел!

Глава 20

«Знаєш, мій день

ніколи не розпочинався без думок про тебе.

Знаєш, мій день…

Бо відчуття — вітрила,

Чекай на мене, мила»

(Знаешь, мой день

ни разу не начинался без мыслей о тебе.

Знаешь, мой день…

Чувства — паруса,

Жди меня, милая)

«Курам на сміх» Арсен Мірзоян

Настоящее

— Ты выглядишь слишком задумчивым, парень. Я бы даже сказал, грустным или разочарованным, но не уверен, — Михалыч внимательно всматривался в него, словно искал какие-то знаки. — Опустошен, — одно слово прозвучало вердиктом.

Умный он, как ни крути. Умный, опытный, стрелянный. Жизнь научила? Наверное. Вот и Дана учит, то и дело сбрасывая с вершин каких-то убеждений и уверенностей. Больно, противно, отвратно. Но, видно, иного пути нет. И как кто ни призывал постигать мир по чужим ошибкам, не работает так. Пока свои колени в кровь не собьешь от этих падений, пока раз надцать не выбьет тебе зубы сука-жизнь, не достичь той спокойной и отрешенной, удовлетворенной мудрости с долей пофигизма, позволяющей своим существованием наслаждаться.

Дан такой ступени еще не достиг. Он все еще сплевывал кровь от очередного удара-предательства. И хоть сам начал подозревать и догадываться, потому как иного объяснения найти не мог, а принять и отпустить такой удар в спину от человека, которого другом считал едва не всю жизнь, пока не мог.