Клеменс Меттерних. Его жизнь и политическая деятельность

Высланные переезжают в Англию и продолжают оттуда плести заговоры. Особенно сильно было движение в Италии. Оно охватило все сферы итальянского общества, начиная с простого народа и кончая аристократами, находящимися на службе в Австрии. Интересно в этом отношении следующее место из дневника княгини Меттерних, помеченное мартом 1844 года. “Клеменс очень встревожен известиями, которые приходят из Италии. Очень вероятно, что Мадзини собирается предпринять что-нибудь в апреле. Он находится теперь в Лондоне, и лорд Абердин сообщил, что он не в силах помешать пересылке оружия и денег из Англии в Италию. Клеменс получил известие, что оба сына нашего вице-адмирала Бандьера бежали от своего отца, чтобы пойти служить под начальством Мадзини”.

Менее тревожные, но столь же неутешительные известия приходили из всех государств. В Швейцарии борьба между либеральными и консервативными кантонами кончилась в пользу первых. В 1846 году вспыхнуло восстание в герцогстве Краковском, имевшее, по словам Меттерниха, “коммунистическую подоплеку”.

Австрия воспользовалась этим обстоятельством, чтобы присоединить Краков к своим владениям с согласия России и Пруссии и несмотря на протесты Англии и Франции. В том же 1846 году на папский престол взошел Пий IX, который, к большому негодованию Меттерниха, пошел по пути либеральной политики; ее влиянию поддался и пьемонтский король Карл Альберт. В Германии тоже происходили угрожающие перемены. Теперь не только мелкие владетели, но и Пруссия с ненавистью переносила австрийскую гегемонию, и первым важным протестом против последней явился известный Zollverein, из которого Австрия была исключена. “Это одно из самых крупных событий нашей эпохи”, – говорил Меттерних, от проницательности которого не могло ускользнуть громадное политическое значение таможенного союза. Он переносил центр влияния из Вены в Берлин. Так же сильно должна была беспокоить Меттерниха перемена царствования в Пруссии. Умерший в 1840 году Фридрих Вильгельм III находился под полным влиянием Меттерниха, с которым его связывала тридцатипятилетняя непрерывная дружба. Его преемник Фридрих Вильгельм IV уже при восшествии на престол заявил свою независимость, выказав сочувствие либеральным идеям. В Штольфельзе в 1845 году, при свидании с Меттернихом, король объявил намерение созвать в Берлине представителей всех провинциальных сеймов. “Конечно, я не допущу, – прибавлял он, – чтобы это собрание превратилось во что-либо похожее на французские Генеральные штаты”. “Вы созовете провинциальных депутатов как таковых, – возразил Меттерних, – но вы не можете помешать им организоваться в Генеральные штаты; воля Вашего Величества недостаточна, чтобы предупредить это. Вы свободны в ваших действиях, но последствия вне вашей власти...”

Этот разговор вызвал у Меттерниха “глубокую грусть”, как он выражается в письме к эрцгерцогу Людовику.

В то самое время, когда Меттерних беседовал с королем, всего в нескольких десятках верст от них, в Лейпциге, происходили серьезные беспорядки.

Так беспокойно прошли 1846 и 1847 годы. Все верили в близость крупного переворота; вместе с другими высказывал это опасение и Меттерних. Вот что он писал в октябре 1847 года графу Анжио, австрийскому посланнику в Париже:

“Дорогой граф, я стар и опытен. Я глубоко убежден, что фазис, в котором находится теперь Европа, самый опасный из всех, какие приходилось переживать нашему обществу за последние шестьдесят лет”. Тот же самый пессимистический взгляд на будущее высказывает Меттерних и в Предсказаниях о 1848 годе. Здесь, между прочим, он говорит о новой опасности, которая угрожает Европе: кроме традиционного либерализма, появилась еще новая доктрина – радикализм. Под этим словом Меттерних понимает социальное движение, которое обнаружилось в Лионском восстании 1831 года, в чартизме и в успехе разных социалистических школ: Сен-Симона, Фурье, Оуэна и других.

Предчувствия не обманули Меттерниха. Революция вспыхнула, и, может быть, даже скорее, чем он сам предполагал. В продолжение одного месяца она охватила Италию, Францию и Германию.

В Париже снова была провозглашена республика и снова, к величайшему огорчению княгини Меттерних, слова братство, гражданин, свобода появились в официальных бумагах. Страх потерять власть возбудил в Меттернихе всю ненависть, на какую он был только способен, по отношению к революции, и он, несмотря на свои семьдесят пять лет, опять энергично берется за борьбу, и курьеры за курьерами с телеграммами и циркулярами отправляются из Вены во все столицы Европы.

Войдя в предварительное соглашение с Россией, он отправляет Англии протест против поддержки итальянской революции, оказанной Палмерстоном, который снова занял министерский пост. В этот момент Меттерних считал, что Австрия, по крайней мере, предохранена от революции, и, подобно лунатику, он шел возле самой пропасти, не отдавая себе в этом никакого отчета.