Клементина

– Ты ушла тогда, а значит, бросила меня, – я подошел к ней вплотную. Не знаю, захотелось взглянуть ей в глаза. Хотелось выплеснуть всё то, что накипело, – Не поверила, что смогу все эти недоразумения развеять. Посчитала свою правоту решением проблемы и тут же дала деру в обнимку со своим соседом. Ты предала меня. Обидела. Уничтожила. Ты меня в тот момент вообще ни во что, не ставила? А я вообще для тебя хоть что-нибудь значу? Кто я для тебя? Скажи, кто?

– Не говори так, прошу. Я не бросала тебя… – она заплакала, не договорив, а я уже не мог остановить себя.

– Ты ещё это отрицать будешь? Я все эти дни искал других инвесторов, думал, что обрети мы другую поддержку я смогу наконец-то, не думая ни о чем просто быть рядом с тобой, но ты сделала свой выбор и сейчас я, сделал свой. Отныне тебя больше нет в моей жизни. С этого момента мы пойдём разными дорогами.

Я развернулся, чтобы уйти, но она резко обняв меня, сзади рыдала и пыталась при этом сдерживать себя. А я в этот момент хотел умереть. Душа разрывалась на части. Любовь пыталась развернуться к ней лицом, а боль душила изнутри.

– Не уходи! – прошептала она и прижалась ко мне сильнее. Сердце больше не могло сдерживать такое сильное чувство. Плакал. Наслаждался её прикосновениями, терзался от обиды и просто любил её, – Прошу тебя, не уходи.

Её слова вновь, словно эхо проносились в каждой клеточке моего тела. Убирая её руки, я чувствовал, как они трясутся.

– Поздно! – чуть поодаль я увидел, что кто-то ехал в эту сторону, поэтому решил всё закончить быстро, – Уже слишком поздно!

– Уходя, ты убьёшь моё сердце, – крикнула она мне, когда я сделал буквально пару шагов.

– Моё ты уже убила.

С каждым шагом в ушах отдавало сильнее. Пусть своё сердце я и отдал, но гордость ещё при мне. Фары приближающейся машины были слишком яркими.

– Лёша! – крикнула она вслед, а я думал только о том, как бы не уронить тяжелую гордость и не обернуться. И как только мимо меня пронеслась машина, я услышал вновь своё имя, а затем странный звук.

Шея в этот момент была словно парализована. Поворачивать ею было слишком затруднительно, но услышал, что кто-то, выходя, стал что-то громко говорить…

– Господи, я не видел. Я не видел. Она сама. Сама бросилась…

Я, оглянувшись, утопал в своём страхе. Мчался в ту сторону и словно вяз в болоте. Ноги не слушались, но откуда-то брали силы бежать в сторону Тины.

Она лежала у машины словно манекен. Без движений и словно не дыша. Я, бросившись на колени, перевернул её, отчего кровь стала струиться по щеке прямо на асфальт.

– Звони в скорую, быстрее.

– Я не хотел, я не видел её, правда…

– Заткни свою пасть и звони в скорую мать твою.

– Я, правда, не виноват, я не видел… – бубнил водитель, набирая номер.

– Девочка моя, открой глаза, ну же, прошу тебя, открой глаза, – я гладил её по щеке, отчего руки были уже испачканы в крови, – Прошу тебя, открой глаза. Не бросай меня вот так, прошу. Я был не прав. Слышишь, я был не прав, прошу, не уходи вот так, прошу…

Я уткнулся лбом об её лоб, и словно сам не зная кого, просил или возможно молил, просто забившись в себе и в своих мыслях, хотел вернуть время вспять. Вернуть тот момент и не отпускать её руки. Обернуться. Прижать к себе. Это я во всём виноват. Я виноват. Только я.

– Мужчина отойдите, мы окажем помощь! – я не услышал, даже как приехала скорая помощь, сидя рядом с ней, я то и дело бросал взгляд то на лицо, то на руки медсестры и того, что она делала.

– Она жива? Скажите доктор, она жива? – спрашивал я практически в истерике.

– Вы можете мне не мешать? Я и так пытаюсь ей помочь, отойдите.

– Я никуда не уйду.

– Уберите его, – сказала женщина врач и кто-то, кто уже успел образовать толпу стали волочить меня и убирать от неё. Я же словно озверевший растолкал каждого, кто мне мешал.

– Прошу вас помогите ей. Я отдам вам все, что у меня есть, только спасите ей жизнь.

Больше до меня никто не дотрагивался. Кто-то изредка похлопывал меня по спине или положил руку на плечо, как только Тине надели маску на лицо и, переложив на носилки стали затаскивать в машину скорой помощи.

– Я поеду с вами.

– Залезайте, – огрызнулся доктор, отчего я, не сказав больше не слова, забрался в машину.

Часы в отделении скорой помощи мне казались годами. Врачи в палату не пускали, поэтому сидя на лавочке, я ждал врачей и того, что они скажут по поводу состояния Тины.

Я корил себя всё это время. Если бы я поступил тогда по-другому, что если бы я тогда обернулся к ней. Расставил бы руки в разные стороны и позволил бы ей бежать ко мне навстречу, прижал бы её к себе и никогда не отпускал.

Почему чтобы понять свою неправоту нужно для начала совершить ошибку? Она первая сделала ко мне шаг, обняв и попросив не уходить, а я словно упрямый осёл, гнул свою правоту, так же как когда-то сделала она. Обвинял её в этом, но поступил так же.

Я сейчас отдал бы всё, чтоб хоть на миг вернуть тот момент, но кому нужно продать душу, чтобы повернуть время обратно? Куда нужно спрыгнуть, чтобы вновь увидеть те самые заплаканные глаза и вытерев слезы, обнять и сказать, что всё хорошо.