— Я предложил эмоциональный мотив, а не просто любовь, — возразил коррехидор, — просто по статистике почти половина убийств совершается из эмоциональных побуждений, и любовь — всего лишь одна из них.
— Вот как раз по части любви у Кензи и Андо всё было прекрасно, — возразила чародейка, — неожиданная романтическая встреча на церемонии начала нового учебного года, спасение от падения, нежданные объятия, внезапно пробежавшая между ними искра, — всё это словно по писаному повторяет множество любовных романов и составляет мечту большинства девиц от четырнадцати и старше.
— Вы тоже мечтали о подобном? — коррехидор положил подбородок на сложенные домиком руки и со странным выражением поглядел на собеседницу.
— Ещё чего! — вскинулась она в ответ, — ни разу!
— А о какой любви мечтали вы?
— Мы строим версии или погружаемся в воспоминания?
Насупленный вид и резкий тон вопроса прекрасно давали понять, насколько чародейка не расположена откровенничать на эту тему. Вилохэд вздохнул, почесал глаз и налил себе ещё чаю.
— Вы правы, — проговорил он, — разделённое чувство никоим образом не располагает к убийству. Но ведь их убил посторонний, как раз именно тот, кому этой самой любви не досталось, либо новый роман жертв лишил его счастья. В данном случае «его» — всего лишь фигура речи, убивают и мужчины, и женщины. Брошенная бывшая — это кандидат номер один. Юта — завидный жених и удобный любовник, я в смысле денег. Он погружается в бурное море нового романа, а девица, получившая отставку, пытается вернуть своё. Ютако отказывает ей ещё раз, и вполне возможно, делает это в резкой форме, поскольку подобное объяснение уже состоялось. А, может быть, и не единожды. Девушка, которую отвергли, оскорбили, унизили очередным отказом решается покончить разом и с жестоким возлюбленным, и той, на кого он променял её любовь.
— И каким же образом она узнала, что влюблённые отправятся в Астрономическую башню?
— Она и не узнавала, — улыбнулся коррехидор, — она их сама туда позвала.
— Сама? — недоверчиво прищурилась чародейка.
— Да. Смотрите: силой затащить двоих молодых, крепких людей по довольно-таки узкой винтовой лестнице башни — та ещё задачка. Их не оглушали и не опаивали одурманивающими веществами. Так?
Рика подтвердила, что кроме банального алкоголя в крови убитых ничего не обнаружено. Предложенная коррехидором версия начала захватывать её.
— Обман тоже не подходит: их двое, а значит на их стороне и численное, и физическое превосходство. К тому же ничего не мешало банально сбежать при обнаружении обмана, — чародейка согласно кивнула. На телах не было следов насилия, какие непременно оставила бы драка или сопротивление.
— Но как убийца заманил тогда их на крышу? — спросила она, — я обдумывала вариант ложного приглашения на свидание. Убийца мог послать подложную записку, а лучше сам на словах передать приглашение вместе с убедительной просьбой держать всё в строжайшей тайне. Жертвы в назначенный час приходят на смотровую площадку, причём убийца же предусмотрительно отпер решётку двери. Кстати, она запирается вообще?
Коррехидор пожал плечами:
— По идее, должна. Место опасное.
— Потом убийца дожидается в кустах, пока влюблённые поднимутся наверх, приходит и сталкивает их.
— Возможно, — согласился Вил, — но кто принёс коньяк? И кто выпил то, что недопили Кензи и Андо?
— Убийца оставил бутылку и стаканы на столе, — увлечённо продолжала чародейка, — они выпили и тут-то появляется сам злодей.
— Представьте себе такую картину, — усмехнулся Вил, — ты уединился с любимой девушкой, вы выпили, и ты пребываешь в предвкушении, что вот-вот обретёшь то блаженство, ради которого и была затеяна сия эскапада, как появляется твоя бывшая и всё летит к чертям. Во-первых, ей очень непросто будет объяснить своё появление. Это, не говоря уж о том, что люди никогда не подключают тех, с кем недавно расстались, чтобы передавать что-либо на словах своим новым пассиям. Во-вторых, не факт, что они вообще станут с ней разговаривать, а не пошлют далеко и надолго, и уж точно не будут стоять втроём у парапета и глазеть на ночное небо.
Рика задумалась. В словах Вила было немало резонов. Ну пришла бы бывшая или бывший на смотровую площадку, кроме испорченного свидания ничего бы не вышло. Не стали бы Кензи и Андо в таком случае любоваться на луну, скорее уж вышел бы скандал, и непрошенного гостя погнали бы прочь. Или же влюблённые сами сбежали бы поскорее.
— Я полагаю, у вас имеется подходящее объяснение присутствия постороннего на ночном свидании? — поинтересовалась она, — и, надеюсь, это не окажется любовь втроём?
— Склонен считать, убийца предложил мировую. Пронёс в общежитие коньяк и пригласил в Астрономическую башню в качестве примирения. Что-то вроде клятвы богине Луны, что все обиды в прошлом, и они останутся друзьями.
— Но где тогда его стакан? Он что, свою долю коньяка выпил непосредственно из бутылки? — засмеялась чародейка.