Клеопатра

Из всего того, что написал Плутарх о Клеопатре, наиболее часто упоминаемыми оказались строки, где Хармиона перед смертью комментирует самоубийство своей госпожи: «Да, поистине прекрасно и достойно преемницы стольких царей!» Клеопатра, как представительница царской династии, была «благородной». Понятие «благородный» изначально имело смысл — «значительный по рангу, титулу или рождению», но с начала XVI века стало постепенно меняться и приобрело впоследствии второе значение — «имеющий высокие моральные заслуги, выдающийся по доброте или по великодушию характера». Такое значение касалось уже не нового круга или слоя высшей знати, а переводило понимание в другой контекст, противопоставленный старому. Если для Средневековья из сообщения о том, что кто-то является «значительным по рангу, титулу или рождению», автоматически следовало, что это человек, «выдающийся по доброте или по великодушию характера», то теперь эти понятия разъединились. Написанная в прозе вымышленная «Клеопатра» Да Калпренеды вдвойне анахронична. Это одновременно и слишком ранняя повесть, и уже устаревший куртуазный роман, со свойственной ему системой ценностей. Так, после описания любви Клеопатры и Юлия Цезаря Да Калпренеда пускается в подробнейшее описание истории Бритомара, юноши необыкновенной красоты и утончённейших манер, прекрасного наездника, непобедимого участника турниров, изысканного поклонника женского пола. Этот персонаж из-за предполагаемого низкого происхождения не может сразиться на дуэли за принцессу, в которую влюблён. Длинное описание дано, чтобы стала ясна несправедливость употребления эпитетов «низкий» или «подлый» по отношению к такому прекрасному юноше, которому так не повезло — он «низкого» происхождения. Единственная беда Бритомара заключается в том, что другие персонажи слишком тупы, чтобы понять, что человек столь высоких достоинств, конечно же, является скрытым принцем. Такова ткань романа. Здесь же и завязка трагедии. Высокое социальное положение Клеопатры делает её подходящей героиней. Для трагедии, согласно Аристотелю или его ренессансным подражателям, необходимо, чтобы главный герой был достаточно высокого ранга, чтобы было откуда падать и чтобы падение вызывало достаточное чувство жалости и ужаса.

Итак, в литературе всё ещё делались попытки сохранить анахроничную систему ценностей, оставшуюся в наследство от средневековой рыцарско-аристократической Европы. В 1528 году Кастильоне задаётся вопросом, является ли благородное происхождение «только достоянием наших предков или и нашим собственным?». В течение последующих двух столетий такой вопрос всплывает неоднократно, и ответ на него не всегда оказывается ясен.

Корнелевский Цезарь заявляет, что римская доблесть включает в себя «ненависть к именам и отвращение к рангам». Цезарь у Колли Сиббера говорит брату Клеопатры, что он презирает унаследованные титулы: «Что наследуют от предков, то в руках слепой фортуны». Однако такой поверхностный эгалитаризм не надо принимать за чистую монету. В обеих пьесах стремление Клеопатры к браку вызвано её возвышенными понятиями о жизни, каковые в свою очередь есть результат её высокого происхождения.

Величие отнюдь не всегда сопровождается добродетелью или политической прямотой. Герой не обязательно является святым. И точно так же как самоубийство одновременно осуждается и воспевается, так и высокомерие знатной персоны может заслужить одобрение даже у демократа. «Быть государем, — говорит Октавий в пьесе Дэниела, — это больше, чем быть человеком». Он обращается при этом к Клеопатре. В этой пьесе, где её принадлежность к царскому роду является основной характеристикой, Клеопатра меньше, чем обычно, страдает от женских слабостей. Стандартные женские недостатки: хилость, робость, хитрость, двуличие — это всё принадлежности «низшего» класса. Клеопатра, когда она отождествляется с «государем», лишена этих недостатков, ведь эти известные дамские слабости, возможно, просто следствие, а не причина их приниженного социального статуса.

В роли царицы Клеопатра обладает смелостью и решимостью. «Помни о том, какого ты рода», — напоминает Клеопатра Арсиное в тот момент, когда во дворце идёт отчаянное сражение. Две сестры остаются царственно спокойны, когда их слуги трепещут:

Вы из рода царского.
Дочь царя. Сестра царя. Свойственно вам
Духа величье. Но я, скромная ваша служанка,
Страха сдержать не мшу.

Когда приносят труп Птолемея и Арсиноя начинает рыдать, Клеопатра недовольно говорит:

Низкие люди делают так, но ты
Учись умирать достойно.

Смелость высокородной Клеопатры Пьер Корнель именует «благородной и приличествующей гордостью». Великая Клеопатра никогда не загрязнит себя.

Тому, кто в чести рождён, рабская жизнь
Противней, чем смерть, —