Клеопатра

Список нарушений получился весьма впечатляющим. Царские чиновники захватывали землю, отбирали дома и суда, присваивали деньги, арестовывали невиновных, придумывали несуществующие налоги. Им были известны десятки способов изощренного вымогательства. Ни грек, ни египтянин, ни землепашец, ни жрец не чувствовали себя в безопасности. Клеопатре не раз приходилось защищать простой народ от зарвавшихся мытарей; даже самым высокопоставленным из них случалось попадать в опалу. Главный бальзамировщик быков жаловался на бесчинства стражи. В сорок первом году к царице явилась целая делегация крестьян, умолявших избавить их от двойного налогообложения. Царица снизошла до их смиренной просьбы и отменила налог. Среди необъятной массы папирусов – отчетов, инструкций, петиций, приказов – фигурирует немало жалоб и выговоров. Особенно много их скопилось за первые годы правления Клеопатры. Даже в царском дворце не было порядка: попробуй уследи за оравой охотников и привратников, виночерпиев и стольников, камеристок и швей, дерзких, ленивых и нерасторопных.

Даже в прошениях и жалобах египтяне не уставали восхвалять мудрость, доброту и справедливость своей властительницы. Для них она оставалась утешительницей и защитницей, Исидой во плоти. Подданные взывали к своей царице, когда терпели лишения или страдали от притеснений. И хотя между Клеопатрой и просителями было немало посредников – при дворе имелась должность сортировщика петиций, – самые храбрые и самые отчаянные стремились пробиться к ней, минуя преграды. Таких находилось немало. Прозорливая правительница имела обыкновение объявлять большую амнистию перед религиозной церемонией или отправляясь в путешествие по стране, чтобы услышать, как восторженная толпа в экстазе выкрикивает ее имя. Народ быстро усвоил немудреное правило: если с тобой беда, пиши (или попроси деревенского писца написать) прошение. Клеопатра была в курсе чуть ли не всех проблем с властями и семейных неурядиц своих подданных. Повара убегали. Рабочие устраивали забастовки, уклонялись от налогов, приторговывали краденым. Стражникам задерживали жалованье. Проститутки дерзили богатым клиентам. Женщины избивали беременных жен своих бывших мужей. Чиновники крали свиней и разоряли голубятни. Бандиты нападали на сборщиков податей. Казна пополнялась вяло. В гробницы проникали грабители, каналы засорялись, нерадивые пастухи теряли скот, счета подделывали, людей бросали в тюрьму по ложным обвинениям. Банщики грубили посетителям и были не прочь разжиться их одеждой. Немощные отцы страдали от равнодушия дочерей. Почтенный торговец чечевицей жаловался на продавцов тыквы, выживавших его с базара: «Они приходят затемно, садятся напротив и начинают торговать своей тыквой, не подпуская покупателей к моей чечевице». Нельзя ли ему продлить аренду за двойную плату? Налоговые споры случались в Египте так часто, что Птолемей Второй запретил законникам браться за такие дела. Кстати, обязаны ли смотрители за священными кошками помогать при сборе урожая? Прошения шли и шли.

Впрочем, у Клеопатры были и другие причины для головной боли. Если женщине, выливавшей ночной горшок, случалось испачкать плащ какого-нибудь прохожего, к делу немедленно приплетали межнациональную вражду. Если банщик по неосторожности плескал на зазевавшегося клиента горячей водой, тот спешил заявить: «Негодяй окатил мне живот и ноги кипятком, он, видно, хотел меня убить». В стране, где греки управляли, а египтяне работали, хватало причин для подспудного недовольства друг другом (неуклюжая женщина и банщик были египтянами, их жертвы – греками. Всего в стране жило около пятисот тысяч греков, причем большая часть в столице). Несмотря на удивительную терпимость, несмотря на знаменитый александрийский космополитизм – среди горожан были и эфиопы, и скифы, и ливийцы, и киликийцы – две несхожих культуры оставались двумя несхожими культурами. Нигде эта несхожесть не проявлялась с такой очевидностью, как в судебной системе. Договор на греческом языке составлялся по греческим законам, а на египетском – по египетским. Египетские женщины пользовались абсолютной свободой, а гречанки зависели от своих мужчин. За одно и то же преступление следовали разные наказания. Египтянин, вздумавший без разрешения покинуть Александрию, лишался трети имущества. Грек платил небольшой штраф. Две культуры существовали параллельно сами по себе, традиции и привычки – как уже успели убедиться Клеопатра и Цезарь – плохо приживались на чужой почве. Греческая капуста, выращенная на египетской земле, необъяснимым образом теряла вкус.