Клетка

Лорд Беллмастер стоял у окна. Перед тем как он повернулся навстречу, Кэслейк успел разглядеть, что сквозь его темные посеребренные сединой волосы просвечивает веснушчатая кожа. А когда повернулся, крупное лицо, широкие плечи, узкие бедра и длинные ноги создали впечатление готовой к бою силы. «И если бы он этой силой не обладал и не пользовался, — решил Кэслейк, — то давно бы обрюзг и размяк».

— Кэслейк?

— Да, милорд.

— Присаживайтесь, — большая рука с единственным кольцом указала на диван, — и обращайтесь ко мне «сэр». Этого вполне достаточно.

— Благодарю вас, сэр. — Кэслейк сел, чувствуя: с минуты на минуту должно решиться, полюбит он или возненавидит аристократа. Середины быть не могло.

Лорд Беллмастер остановился у камина и сказал: «Куинт вас хвалит».

— Спасибо, сэр.

Толстые губы на крупном лице растянулись в подобие улыбки:

— А похвала Куинта все равно что снег в июне. Кем вы были в Барнстапле?

— Сержантом уголовного розыска, сэр.

— Не жалеете, что покинули родные пенаты?

— Нет, сэр.

— Итак, с чем пожаловали?

— С последним донесением из Лиссабона, сэр. Вчера Фарли возил мисс Сару Брантон в Эсториль. Она ненадолго заходила в тамошнюю гостиницу и вернулась с коричневым свертком, то есть со свертком из коричневой бумаги. Гостиница называется «Глобо», владельцы — муж и жена Карло и Мелина Спуджи. В архивах Лиссабона они не значатся.

— Там всегда работали спустя рукава.

— Они установили только «легкий контакт», сэр.

— Поразительное усердие, — улыбнулся Беллмастер, — и не надо так часто называть меня «сэр».

— Хорошо, милорд.

— Что удалось узнать о Ричарде Фарли?

— Лиссабон здесь не поможет. Пока там работают на легком контакте, они не станут им заниматься. Поэтому мы кое-что выяснили о нем здесь.

— Кто это «мы»? Кстати, курите если хотите, — Беллмастер кивнул в сторону серебряного ящичка на низком столике у дивана.

— Спасибо, не курю. Мы — это я и Куинт. Большинство сведений я отыскал в Министерстве обороны, а остальное узнал из досье колониального отдела. Оказалось, что Фарли служил в Кении. Его отец, офицер ВМФ, вышел после войны в отставку в чине капитана второго ранга и вместе с женой уехал в Кению. Тогда я связался с отделом кадров ВМФ. Один из его ветеранов хорошо помнит старшего Фарли — знал его лично, переписывался некоторое время. Дело в том, что он служил под его командованием на линкоре. Он сообщил, что после войны супруги Фарли обзавелись фермой в Кении, а их единственный сын учился здесь, в интернате в Кенте. Все это есть и в послужном списке младшего Фарли.

— Вы трудолюбивы как крот, — улыбнулся Беллмастер. — Неужели вам удалось столько узнать всего за полдня?

— Так сведения лежали под носом, — пожал плечами Кэслейк.

— Его отец умер. А мать?

— Я как раз собирался сказать, что они умерли оба. Их убили туземцы во время беспорядков.

— Вот мерзавцы! Ну а что же сын, Ричард?

— Друг отца довольно хорошо знал и его. Начальную школу Ричард закончил в Кении, а когда учился в Кенте, заезжал, бывало, к нему на каникулах. Впрочем, я на друга его отца пока не наседаю, считаю — рано. Военные всегда нам помогают, но стоит на них надавить, как они зарываются в песок — начинают требовать официальные разрешения. А у меня таких нет. Но я намекнул, что интересуюсь Фарли не из праздного любопытства, а в связи с делами и судьбами крупных людей.

— О сегодняшней жизни Фарли что-нибудь выяснили?

— Лишь крохи, сэр. После гибели родителей он уехал из Кении, работал в ЮАР. Больше друг отца о нем не знает ничего. У меня все, сэр.

Беллмастер в раздумье провел рукой по подбородку. «Пожаловаться не могу. Вы поработали отлично», — произнес он и повернулся к окну.

Кэслейк молча ждал. «Дорого бы я дал, — думал он, — чтобы узнать, какие мысли его сейчас одолевают». Когда-то лорд Беллмастер был в Клетке большой шишкой. Да и сейчас, наверно, не утратил влияния, ведь с этим ведомством запросто не расстанешься. Кэслейк чувствовал, Ричард Фарли не слишком его занимает, но не хотел до поры до времени давать волю воображению — это вредило здравому смыслу. И еще: в Клетке могли обругать как за лень, так и за чрезмерное усердие — стань он подробно расспрашивать бывшего друга Фарли-старшего, и дело, возможно, не выиграло бы, а пострадало.

Не отворачиваясь от окна, Беллмастер как бы невзначай спросил: «Какая у вас оценка по сыскному делу?»

— Пять с минусом, сэр.

— Какими языками владеете?

— Только английским.

По— прежнему не оборачиваясь, Беллмастер усмехнулся и добавил: «С легким девонширским акцентом. А по юриспруденции?»

— Пять с плюсом, сэр.

— В Португалии бывали?

— Нет, сэр.

— А вообще за границей?

— Во Франции, Германии и на Маджорке.

— Хотите поиграть в стряпчего?

— Сэр?