Клетка

Наверное, в глубине души я мог понять причину того, что Маркусу не пришлась по вкусу моя идея, которой я жил последние два года. Однако есть люди, считающие, что они являются распорядителями чужих жизней и не несут за это наказание. В тот роковой день я поклялся, что отомщу, чего бы мне это ни стоило, какие бы последствия меня не ждали, и отступать я не намерен.

За эти несколько дней Маркус ни разу предпринимал каждый раз попытку отговорить меня от этой навязчивой мысли или хотя бы поменять планы, убрав из них мой главный пункт – Беатрис Коста. Но она как важная карта, без которой карточный домик вмиг рухнет.

Увидев в моих глаза непоколебимую решимость, азарт и мое молчание в придачу, Маркус что-то недовольно пробормотал и оставил меня.

Теперь у меня было больше возможности наблюдать за Беатрис, как она внимательно вчитывалась в текст, как что-то старательно переписывала, а в следующее мгновение зачеркивала. Волосы спадали вперед, мешая обзору на важную информацию, и легким движением руки она забросила их на спину.

Возможно, я бы никогда даже не взглянул на нее, и она бы продолжила счастливо и свободно жить, не проводя свои дни в заточении страшных дней, воспоминания которых как адская клетка напоминали о слабости и беспомощности.

В жизни Беатрис за последнее время могло произойти слишком много всего, что послужило поводом для ее ежедневного пребывания здесь. В этот вечер она, видимо, решила напиться до беспамятства, я уже даже сбился со счета, какой она бокал вливала в себя.

Больше не желая терять драгоценное время, быстро спустился на первый этаж, погружаясь в эпицентр веселья. Люди не давали пройти к стойке бара, кто-то из девушек зацепил меня и хотел вовлечь в свой танец, но мне удалось увернуться, не спуская глаз с моей главной цели.

Беатрис уже была достаточно пьяна. Оказавшись совсем близко к ней, я услышал заливистый смех, а в следующее мгновение она принялась что-то рассказывать Адриану, нашему бармену, пока тот остановился почти напротив нее, смешивая алкоголь и сок.

– Конечно, кому нужны чужие проблемы. Только когда вам всем плохо, вы считаете, что каждый обязан вас выслушать. В моей жизни нет белой полосы, сплошной мрак, еще и ты уходишь куда-то.

От ее жалких попыток начать разговор я лишь усмехнулся. На краткое мгновение мне даже стало жаль Беатрис. Она казалась беззащитной маленькой девочкой, так и жаждущей теплые объятия и спрятаться в них. К моему счастью и облегчению, этот туман быстро рассеялся в моем сознании, и его сменил холод.

– Вот скажите, вам делали когда-нибудь больно?

Я не сразу заметил, погруженный в свои размышления и планы, как Беатрис развернулась ко мне.

– Допустим, да.

– Как бы вы оценили свою боль и как долго она продлилась?

– Не придумали еще таких измерителей, чтобы я сейчас смог предоставить вам ответ. До сих пор это зияющая дыра в моей душе, с которой я не в состоянии справиться и не думаю, что в скором будущем это ситуация как-то изменится.

– Мне посоветовали забыть и отпустить, – слова ее путались, но речь можно было разобрать. Я не хотел ее торопить, возможно, она скажет что-то полезное для меня. – Будто это так легко! Но когда ты так долго веришь человеку, а он вмиг предает тебя… Разве такое можно забыть? Мне никогда не везло.

Я только еле слышно выругался, но Беатрис была так увлечена своими напитками, что более не взглянула на меня и тем более не придала значение словам. Она выплескивала свою боль, думая, что так станет легче, но это лишь кратковременный эффект, да и слушателя выбрала неудачно. У меня отличная память, и каждое ее слово может быть использовано в дальнейшем против нее самой, мне это лишь доставит удовольствие.

Увидев, что она вдоволь насладилась своим пребыванием в клубе, я заликовал внутри громче, ведь добыча сама попала в мою клетку.