— Думаю, — майор недовольно скривился. — Тут видишь какое дело. Зашел ко мне полковник с бутылкой вискаря. Я дернул сто грамм и началось.
— Что началось?
— Голова сама начала дергаться, — смутился майор. — Дергается и дергается, бляха мать. Я ее уже руками держу, а все равно типает. Ну, Кривонос побежал за врачом. Тот сказал, что это из-за ранения в шею. И с этим неизвестно что делать. Если выпью или нервничать начну, то сразу будет башка трусится. А как на нашей работе не нервничать и не пить? Вот скажи, как?
— Никак, — ответил Миша, еле сдерживаясь, чтобы не улыбнуться.
— Вот и я говорю. Никак не получиться. Короче, полковник предложил меня комиссовать по ранению.
— Во дела, — посочувствовал Баталов.
— Да, — Кулиш посмотрел в окно. — А жена рада. Говорит, наконец-то ты опять человеком станешь. Она же вернулась ко мне с дочкой.
— Поздравляю.
— Ага, — кивнул Кулиш.
***
Миша сидел на кровати в своей квартире и пил один. Никого не хотелось видеть. Лиина была в Дхармсале. Перед отъездом она передала с курьером конверт. На авиабилете до Дели мелким аккуратным почерком выведена подпись: «Очень тебя жду». Билет с видом на побережье индийского океана лежал на тумбочке возле кровати, на нем, оставив мокрый круглый след, стоял бокал с виски. Миша поднял бокал и приветственно поднял его в направлении аквариума. Мише показалось, что черепаха, сидящая на островке из мелких камушков, кивнула змееобразной головкой.