Клетка

Автор. Хотя, если совпадения найдут, можно сказать, что отсылка. Если отсылка ни к чему, значит, такова была авторская задумка, которую никто не понял. Да, в наше время любой бред можно оправдать словами: «Так задумано», а если задумано ещё красиво, то в яркой обёртке можно продать любое…

Автор кашляет в кулак, хохочет.

Автор. А ещё можно вовсе сказать: «Знаете, а вот вы сделаете лучше! Не можете сделать лучше? Вот идите по известному направлению!»

Оно качает головой.

Автор. Конечно, наше дело угодить читателю, а не создавать потенциальных конкурентов, я понимаю… Но притвориться дурачком неплохо! Если не вышло быть гением, надо уметь быть идиотом, называющим себя гением. Такой трюк иногда проходит, знаешь… Конечно, это я не на себе испытывал, по миру много бездарей ходит.

Автор усмехается. Раздаётся звонок в дверь.

Автор. Это от издательства!

ОНО удивлённо оглядывает Автора

Автор. Да, я отправил одному издательству письмо, чтобы мои рассказы оценили. Что такого? Наверняка ответ пришёл, сходи, глянь!

ОНО уходит.

ЭПИЗОД 2.

Возвращается с письмом.

Автор. Оно это?

ОНО мотает головой, отдаёт его Автору.

Автор. Чьё тогда? (осматривает конверт) Дорогие маменька да папенька… Вспомнили, видить-ли. М-м, как я несказанно рад.

Автор мрачнеет, читает письмо.

Автор. Читаю: «дорогое наше дитятко…». Странно, денег у меня нет, что за нежность? «Сообщаем тебе, что переезжаем. Слишком тяжелы воспоминания от прошедших событий. Прости и прощай». Интересная шутка. Это от каких событий? Нравится мне, когда люди вещи своими именами не называют, они себя так делают невинными и непричастными. Как будто вышли сухими из воды, или с поля битвы без рук по локоть в крови. Забавно.

ОНО отходит к двери, возвращается с коробкой.

Автор. А там что?

ОНО не знает. Автор задумывается ненадолго, потом отходит к столу.

Автор. Ничего, потом займусь этим. Случившегося не воротишь. Уезжают — ну и пусть, скатертью им дорога! Они ещё на коленях приползут ко мне, когда я прославлюсь.

Автор встряхивает головой.

Автор. Дурацкая человеческая черта — нуждаться только в том, от кого можно взять что-то материальное. Ещё хуже, когда это родные! Или как этих людей таковыми назвать? Глупость, не родные они. Родители — да. Хотя, когда я был маленьким, я и в этом сомневался. У матери и отца глаза были ярко-голубые, а у меня, вон… не такие. Так, на чём я остановился? Событийный ряд, точно.

Автор приступает к работе, ОНО склонилось над коробкой с поникшими плечами и не шевелится.

Автор. Что с тобой? Грустно? Они никогда нас не жалели.

Автор откидывается на спинку стула.

Автор. Ненавижу прошлое вспоминать. Что было — то прошло. Родители моего отношения заслужили. Я не обязан на них молиться просто так. Слишком много плохих воспоминаний, слишком много. А мои несчастья — все от них! От родителей, в смысле. Они мне нормальных учителей не нанимали — я плохо учился. Мне не давали денег — я, ну, что скрывать, подворовывал. Да, грех есть, но мой ли это грех? Вот как можно так растить ребёнка? Им со мной ещё повезло, с такими условиями я остался вменяемым!

ОНО удивляется.

Автор. Чего ты так смотришь? Почему я, по-твоему, так хорошо прописываю воров? (довольно) Опытный в этом деле человек! Нет, на жизнь жаловаться не привык, хвалиться прошлым — тоже, но к родителям у меня тёплых чувств — ноль! Ни одного нет!

У ОНО трясётся спина.

Автор. Прекрати. Пожалуйста. Оставь. Нет их уже. Не цепляйся, за то, что было.

ОНО медленно поворачивается на автора.

Автор. Это мой жизненный принцип, ты знаешь, как никто другой! Хватит портить мне настроение, хочешь плакать — иди, плачь в другой комнате! Да, мы только одну комнату снимаем, но избавь меня от своих проблем!

ОНО просто садится рядом с Автором.

Автор. То-то же. Так… первое явление. Просыпается Герой в пустоте. Навстречу ему выходят двое — демон и ангел, оба они не говорят, я постараюсь одним текстом раскрыть их весь потенциал. Внутренне Герой с самого начала чувствует тяжесть вины, но пока читатель не знает почему, и тогда…

Раздаётся урчание.

Автор. И тогда…

Урчание становится ещё громче.

Автор. И тогда… я мысль потерял, замечательно! Это ты был? Или я? Я потерял разницу… Надо выпить, так работать совершенно невозможно.

Автор достаёт из-под стола бутылку водки.

Автор. Художник должен быть голодным… Нет, лучше — не должен быть сытым!

Автор пьёт, снова берётся за карандаш.

Автор. Так-так-так… и тогда…

Автор пытается что-то написать, но не получается. Он проверяет гриф карандаша.

Автор. Что-то карандаш не пишет. Совсем. Посмотри!

ОНО удивляется, подходит к Автору, смотрит в листы бумаги.

Автор. В чём дело? Нет, что-то совсем не то. У меня пропала идея из головы.

ОНО настаивает, чтобы Автор продолжал работать.

Автор. Так работать решительно нельзя. Если я не на крылах вдохновения, в этом нет смысла, всё равно перепишу. Я пьян.

ОНО само берётся за карандаш, пишет.

Автор. Ты что творишь?

ОНО отталкивает Автора, продолжает писать.