Клетка для джина

Как только юноша подошел к ней и протянул руку, она нежно взяла ее и сжала своей холодной ручкой, подходя ближе к Джину. Когда она подошла практически вплотную, поднялась на цыпочки, положив ладонь второй руки на его щеку, стала приближаться все ближе, пока не поцеловала его. Нежные и на удивление теплые губы прикоснулись к губам Медзолла, после чего по всему его телу прошла волна тепла, согревая юношу и заставляя его невольно закрыть свои глаза.

– Возможно мы и знакомы, – прошептала Эльфийка и медленно опустилась, отпуская руку Джина.

Открыв глаза, он не увидел ее, стоя по среди былого остановившегося временем поля боя. Внезапно его сердце сжалось так сильно, что он упал на колени, и положил руки на грудь, словно хотел избавиться от боли, упираясь лбом в землю. Как только он снова закрыл глаза, из которых текли слезы, перед глазами стали мелькать отрывки памяти Джина. Среди них была та Эльфийка и Аргвел, несколько других детей и полыхающие чертоги Ада. Ухватившись за этот отрывок памяти, юноша попал туда, словно смотря фильм. Он ходил по привычным окрестностям и смотрел на себя же, былого в детстве, но Медзолла никто не замечал, словно он был призраком. Вдруг появившаяся Эльфийка встала напротив юноши, который пребывал в легком шоке от происходящего.

– Ты ведь не помнишь свое детство полностью, верно? – спросила внезапно она.

– Я помню только отрывки, как познакомился с Аргвелом и что было дальше, но больше ничего… – с трудом выдавил из себя юноша.

– У тебя ведь были подобные приступы, как сегодня, верно? – спросила вновь девушка.

– Да… Я не знаю, почему, – ответил юноша, трогая место на груди, где должно быть сердце.

– Виной тому потерянные тобой воспоминания. Понимаешь… – покраснев, она опустила голову вниз, но не успела продолжить фразу, как внутри мира воспоминаний, где они стояли, мимо пробежали веселые дети.

Их было трое и Джин еле разглядел в них себя, Эльфийку и Аргвела, которые все время прыгали и веселились. Тут она не была похожа на себя прежнюю, вся в оборванной одежде, скудных ботиночках и совсем уж маленькая. Когда Аргвел отошел куда – то, маленького Джина позвала к себе маленькая Эльфийка.

– Медзи… – начала она.

– Медзи? – возмутился наблюдающий за этой картиной юноша, – Она меня так в детстве называла?

– Медзи, – продолжила маленькая Эльфийка, подходя все ближе к маленькому Джину, – Я не хочу, чтобы ты погиб в схватке с опасными монстрами от своей же силы. Надеюсь, однажды ты сможешь меня простить, – с этими словами, она поцеловала его в губы и вокруг маленького Джина на долю секунды показалось пламя, которое искрами в него вошло и пропало из виду.

На этом воспоминание Медзолла прервалось и вся картинка медленно сгорела в пламени, возвращая Джина обратно в реальность, остановленную временем. Поднявшись с земли и распрямившись, тот утер слезы и посмотрел на воткнутое в землю копье.

– Значит, все это время я сражался не в полную свою силу? – спросил в пустоту Джин.

– Все верно, – произнесла вновь появившаяся Эльфийка, – Но твои боли не уйдут, пока ты не вспомнишь все полностью. Но если ты хочешь найти правду, – она немного опустила голову вниз, огорченно произнеся следующую фразу, – Тебе придется совершить отчаянный поступок. Отдать то, что тебе дорого… Надеюсь, ты сделаешь правильный выбор, – она подняла голову на него и по – доброму улыбнулась, взявшись за копье рукой.

Стоило Джину только посмотреть в ее полные грусти глаза, как слезы из его глаз невольно потекли водопадом. Он не успевал от них отмахиваться, будто сейчас он упускал что – то очень важное, что – то такое, что он не сможет никогда больше вернуть. Но боли на этот раз никакой не было, лишь падающие соленые капли.

– Я вспомню тебя, – крикнул юноша на последок Эльфийке, которая медленно растворялась в воздухе.

Прокатившая по ее щеке слезинка не успела упасть вниз и как только она исчезла, время стало вновь приходить в нормальное состояние, медленно ускоряясь. Юноша, стоящий среди былой паники в рядах, гула и рыка врага, стрел над головой, больше не мог сдерживаться и выплеснул все скопившееся в нем.

– Хватит! – оглушительный рев Джина сопроводился практически тишиной на поле битвы.