Клетка для эгоиста

Выйдя на улицу, в холодный поздний влажный вечер, к счастью, без дождя, Кристина с облегчением выдохнула, чувствуя, как постепенно снижается внутренняя дрожь во всем теле и замедляется ток крови. Морось и ветер приятно холодили голову, хотя щеки до сих пор горели, как в лихорадке. Никаких глубоких чувств и тяги к этому мужчине она больше не испытывала, скорее, он ее раздражал. Однако то, что ее вновь влекло к нему физически, невозможно было отрицать. Может быть, тут не стоило придавать значение тому, что произошло между ними когда-то. Ее ощущения можно было списать на привлекательную внешность, харизму и энергетику этого опытного и самоуверенного самца. И все же приходилось признать эту свою слабость и принять, что с ней предстоит иметь дело. Черт… по телу пробежалась волна жара, затем мурашек, затем холода, когда ее накрыли образы из прошлого. Она — наивная, нежная, невинная, совершенно обезоруженная его чарами и откровенным напором. Он — не понимающий слова «нет», распутный, страстный, красивый, имеющий ее так сладко, что душа уносилась в рай… Когда их родители вдруг решили пожениться семь лет назад, она пришла в его дом, рассчитывая встретить радушный прием новообретенной семьи. Вместо этого ее втянули в развратную и жестокую игру двое безжалостных повес, использовавших ее как переходящий трофей. Лука отравил ее больной, неправильной безответной любовью. Матвей пытался залечить ее раны. Но только время расставило все по своим местам. С некоторыми мужчинами лучше никогда не пересекаться. Их нельзя подпускать близко. А если уж такое произошло, то следует уехать далеко, позволить времени стереть воспоминания и никогда не попадаться в этот капкан вновь.

— Эй, малышка… Садись — прокатим! — вырвало из собственных мыслей чье-то вульгарное обращение и резанувший слух рэп. Кристина оглянулась, обнаружив, что идет вдоль проезжей части по Тверскому бульвару, а к обочине позади нее пристроился роскошный виноградно-сиреневого цвета автомобиль с веселенькой компанией молодых мажоров. — Разве можно такой красавице одной и без охраны по улицам ходить? Криминогенная обстановка в столице неблагоприятная… Да и прелести свои заморозишь… — Продолжил свой нехитрый флирт выглядывающий из заднего окна молодой парень, холеный и весь такой сияющий от собственной самоуверенности. Похоже, ей до сих пор везет на таких поклонников… Даже воспоминания нагрянули с новой силой. Точно также давным-давно преследовал ее Матвей, глупую и наивную, только-только познавшую жар опытных мужских ласк и еще от них не остывшую.

— Сначала подрасти, малыш, и научись выбирать девушек, соответствующих твоему возрасту и уровню, — пренебрежительно бросила она через плечо, вызвав у компании радостный восторженный возглас, свидетельствующий, что она только разогрела их интерес.

— Не волнуйся! Все, что нужно, у меня уже подросло. Останешься довольна размерами… — вновь послышался слащавый голос с насмешливой улыбочкой, когда все отсмеялись.

— Боюсь, я мозги имела в виду, а не то, что ты подумал.

Улицу вновь огласил звонкий гогот и одобрительные подвывания раззадоренных молодчиков. Кристина уже отошла от края пешеходной дорожки и шла посередине тротуара. Автомобиль немного ее обогнал, рэп в салоне стал громче. Она, было, поверила, что отделалась от этих типов, и что сейчас они уедут, но кто-то вдруг схватил ее сзади за руку, развернул к себе и придвинулся непростительно близко. Когда только этот тип успел выйти из автомобиля?

— Люблю таких горячих и неприступных… — произнес выросший перед ней верзила, напирающий всей громадой тренированного тела, упакованного в дорогую кожаную куртку, дизайнерскую футболку, модные джинсы и фирменные кроссовки, белые с алыми полосами. Парню было не больше двадцати — двадцати двух, но нахальства уже где-то набрался. Чувствуя раздражение на себя и злость на этого типа, Кристина выдернула руку из его пальцев и попятилась.

— Не понимаешь русского языка? — прорычала она с угрозой, потому что сейчас была не в духе для мирных бесед. И так слишком много навалилось переживаний за последние дни, чтобы терпеть еще и это. — Отвали. Я не хочу знакомиться.

Бугай передернул плечами и недовольно повел головой.

— На что намекаешь, цыпочка? Что я нерусский?

Только сейчас она сообразила, что парень смахивал на кавказца, да и говорил с легким акцентом. Она вовсе не имела в виду ничего такого, но получилось, что действительно перегнула палку, огрызаясь. Попыталась взять себя в руки и говорить более серьезно и рассудительно.

— Не намекаю, а прямым текстом говорю, что не сяду в вашу машину и не хочу иметь с вами ничего общего. Это не имеет никакого отношения к твоей национальности, это имеет отношение к твоему поведению.

— Чем же я тебе не подошел, разъяснишь? — продолжился бесцеремонный допрос, а ее саму вновь схватили за руку и подтолкнули к стене дома, загоняя в ловушку между мужских рук, уткнувшихся кулаками в стену по обе стороны от ее головы.