Клетка для эгоиста

— Я… видела тебя с дочерью… — собралась с силами она, чтобы сказать о своих чувствах, но только слова давались так тяжело… — Ты… такой чудесный отец… все-таки это многое о тебе говорит… и ты к тому же столько для меня сделал… я просто заблуждалась во многом на твой счет… Прости…

На губах Луки промелькнула мягкая улыбка, затем они приблизились и поцеловали нежно и сладко, даже практически невинно.

— Мне приятно это слышать, моя девочка, — ласково произнес он. — Хотя все же не советую так уж меня идеализировать. Характер у меня и правда отвратительный. Дочке тоже порой достается…

— Ну… — лукаво протянула Кристина, — думаю, я все же смогу оставаться объективной и не ослепнуть от твоей безупречности.

— Похоже, это означает «да»… — Лука скептически приподнял бровь, все еще не выпуская из ладоней ее лицо и внимательно наблюдая, как меняются ее эмоции, как алеют щеки, как прекрасные голубые озера глаз наполняются слезами.

Кристина набрала в грудь побольше воздуха.

— Кажется, так… — девушка закусила губу, чтобы сдержать дрожь в голосе. Он вытер ее слезы большими пальцами, погладил ее волосы и вдруг выпустил из своей хватки.

— Я рад, что мы все наконец-таки выяснили, — Лука протянул руку и чуть приподнял ее подбородок. — А теперь собирайся, солнышко. Нам все же придется съездить в участок, и мне нужно сделать много важных звонков. Лука развернулся к двери, собираясь выйти.

— Лука… я… — попыталась задержать его она. Мысль о его матери так и крутилась у нее в голове, не давая покоя, но она просто не смогла произнести это вслух. Нет, она точно не должна говорить этого о его матери. Возможно, она ошиблась, не так поняла… Может быть, это всего лишь подозрение… Она, конечно, не питала никаких теплых чувств к Ларисе, но все равно не могла поверить в такое. К тому же это подтверждало бы еще более ужасные догадки на ее счет, касающиеся смерти ее отца.

— Да, Кристина? — серьезно переспросил Лука, обернувшись, склонив набок голову и вновь внимательно вглядываясь в ее лицо.

— Ты ведь поможешь Владу? — уточнила она, прекрасно понимая, что именно это волнует ее сейчас на самом деле.

— Я сделаю все, что смогу, — твердо ответил он. — И что не смогу тоже сделаю. И все равно останусь ему должен навсегда… — Мужчина больше не стал задерживаться и вышел из комнаты, оставив ее одну.

Эпилог

Кристина стояла перед зеркалом в свадебном платье и внимательно вглядывалась в лицо невесты. Красивая… Конечно же, красивая, как никогда… только побледневшая и какая-то перепуганная. Оказалось, что выходить замуж было в миллион раз страшнее, чем выходить в прямой эфир… Эта мысль заставила губы содрогнуться в улыбке. С Лукой всегда было как на вулкане, просто потому что он умел вызывать эмоции и до сих пор, даже спустя восемь месяцев их отношений, способен был довести до дрожи в коленях, если желал… А желал он практически всегда. Вот и сейчас она стояла и переживала, понравится ли ему это платье. Он любил практически все выбирать сам, благо вкусом обладал безупречным. Безусловно, он никогда не высказал бы ей ничего обидного, но проворчать что-нибудь насмешливо — это было в его стиле. Между тем, платье было чудесное: классический корсет до талии и тончайшее кружево, нежнейшей паутинкой облегающее обнаженные плечи и руки до локтей, а также едва угадывающееся на складках легкой пышной летящей юбки из органзы; на талии — имитация тонкого пояска, расшитого жемчугом; на руках — короткие почти прозрачные кружевные перчатки. Делать из себя мальвину в кудрях не позволила стилисту, хотя та и сокрушалась, что такие волосы нельзя прятать. Попросила только приподнять корни для пышности и сделать аккуратную скромную романтическую «улитку», немного небрежную, с будто бы случайно выпавшими из нее естественными локонами. Помимо фаты — скромная диадема в виде тонкого обода из жемчуга, в ушах — небольшие жемчужные серьги. И неброский естественный макияж в теплых телесных и розовых оттенках.

Мягко улыбнулась, наконец поняв, что образ получился такой, какой хотела — нежная невинность… мягкая женственность… соблазнительная неприкосновенная чистота… На щеках вспыхнул яркий румянец. Н-да — Лука точно это оценит по-своему и непременно этим воспользуется.

Между тем, скоро нужно было выходить. Сбор всех гостей был запланирован на одиннадцать, регистрация — на двенадцать, и лучше было не отступать от графика, потому что мероприятия на целый день были расписаны по минутам, а ей еще предстояло часа полтора добираться за город. Для церемонии была снята шикарная вилла с рестораном, гостиничными номерами и полным набором роскоши, какой обычно прилагался к дорогому отдыху и празднеству с широким размахом. С Лукой они не виделись около недели. Накануне он уезжал в командировку и к тому же, оказывается, придерживался старомодной традиции не проводить ночь накануне свадьбы с невестой. Что ж, это тоже добавляло напряжения и интриги, а еще обостряло чувства, потому что она соскучилась, хоть и слышала ежедневно его голос по телефону.