Клетка для мятежника

Захватив из своей спальни плащ, Роберт, стараясь производить как можно меньше шума, прошел в кабинет Эйдена, нашел на столе бумагу и чернильницу и уже окунул перо, когда заметил у окна знакомую фигуру.

Роберт помедлил. Не ему было нарушать молчание.

— Вы никогда не задерживаетесь больше, чем на пару дней, — сказал Эйден. Голос его звучал ровно и мягко. — Я только вчера понял почему. Неожиданно все встало на свои места, и я так недоволен собой... за то, что позволял вам отвлечь мое внимание. — Ожидая следующих слов, Роберт затаил дыхание. — Вы говорите, что с мальчиком не разговаривали. Значит, вы не спрашивали его, как он относится к вашим планам? — Нет.

— И уж конечно, поговорить с его матерью вы тоже не пожелали?

Роберт поморщился, хотя вопрос его и не удивил.

— Вы прекрасно знаете, каковы ставки в этой игре.

— Откуда мне знать? Все, что мне известно, — это что вы желаете сделать из мальчика короля. Вы, правда, ничего не сказали о том, как, по-вашему, сочетается с этим пророчество. — Эйден помолчал и немного повернул голову, так что Роберту стал виден его чеканный профиль. — Или вы теперь решили совсем не обращать на пророчество внимания?

— У нас нет ни малейшего доказательства того, что пророчество существует.

— А как насчет Нэша?

— Насчет Нэша? Где говорится, что Ангела Тьмы будут звать именно так? Почему не допустить, что Нэш с пророчеством никак не связан? Разве невозможно, чтобы зло разрасталось само по себе? В конце концов никто не ожидал возвышения Селара — или Кенрика, если уж на то пошло. Нет никаких оснований связывать все это с пророчеством.

— Если не считать того, что в нем упомянуты вы.

— И что? Разве это делает пророчество неопровержимым?

— Ну хорошо, а как насчет Наложения Уз? Роберт взмахнул рукой, словно отметая вопрос.

— Наложение Уз ничего не значит.

— Но Дженн...

— У нас нет ничего, Эйден. Совсем ничего. — Роберт втянул воздух, моля богов даровать ему терпение. — Если бы мы никогда не услышали о пророчестве, мы не потратили бы столько времени на беспокойство по его поводу. Вы прекрасно знаете, что причиной моих сомнений в том, должен ли я помогать Люсаре, было опасение помочь пророчеству исполниться.

— Однако мне известно, что вы не сделали и не сказали ничего, что означало бы отрицание правдивости пророчества.

Роберт в отчаянии воскликнул:

— Почему вы так цепляетесь за пророчество?

— Это не я. Цепляетесь за него вы, — решительно возразил Эйден.

— Еще до битвы при Шан Моссе, когда мы с Дженн были в Будланди, она кое-что сказала насчет пророчества. Я тогда этого по-настоящему не понял. Она сказала, что я смотрю на пророчество неправильно, что оно — не вопрос, а ответ. Ответ на вопрос о том, кто мы такие и почему должны делать то, что делаем.

— Однако мальчик в пророчестве не упомянут. Зачем втягивать его? Только потому, что в пророчестве о нем не говорится?

— Эйден, сейчас дело не в пророчестве. Дело в...

— Всякое ваше дело касается пророчества. Не лгите мне, Роберт, я этого не потерплю. — Эйден медленно повернулся и посмотрел Роберту в глаза. Его голос зазвучал тише, одновременно и угрожающе, и испуганно. — «Твоими собственными усилиями, деяниями собственных рук станешь ты орудием разрушения. Спасая, принесешь ты гибель, предашь то, что больше всего любишь».

— Проклятие, сейчас дело не в пророчестве! — повторил Роберт. — Речь идет о свободе Люсары. Такова моя изначальная ошибка: я забыл, какая ответственность на самом деле на мне лежит. А задача всегда была одна. Потеря Дженн научила меня этому. Вы говорите о том, что ваше внимание было отвлечено... Ну так именно это происходило со мной целых тридцать пять лет! Пора положить конец самообману! Кровь Серинлета, Эйден, я думал, что уж вы-то меня поймете. Я думал, что вы порадуетесь...

— Тому, что вы устремляетесь к собственной гибели? Что произойдет, если и на этот раз вы потерпите неудачу? Оставите ли вы судьбу Люсары в руках компании стариков и четырнадцатилетнего мальчика, который неизбежно станет рабом своего предназначения? Что за король из него получится? Можете ли вы быть уверены, что не превратите его в чудовище, подобное Кенрику? И если вы правы и действительно погибнете в схватке с Нэшем, кто, во имя милосердной Минеи, избавит нас тогда от нового тирана? — Эйден прищурился, и морщины вокруг глаз выдали, насколько он устал и озабочен. — Пообещайте мне, что сначала поговорите с мальчиком.

— Я не могу этого сделать.

— Тогда вы ничем не лучше...

— Нэша? — Роберт поднял брови. — Именно об этом я и предупреждал вас с самого начала.

— Значит, вы готовы навязать мальчику судьбу, в которой сам он ничего не сможет решать? Точно так же, как сделал Ключ с вами? Неужели вы не понимаете, что просто обязаны получить его согласие? Иначе все жертвы окажутся напрасны.

— Я не могу рисковать тем, что он скажет «нет».