Клетка для сломленной (СИ)

Дыхание рваное, волосы разметались, на лбу проступила испарина, на лице гримаса боли — но девушка спит. Ей снится кошмар, и не надо быть гением, для понимания, что именно ей снится. Сажусь рядом на кровать и включаю приглушенный свет на ночнике.

— Ника. — Зову. — Ника, проснись девочка, — убираю упавшие на лицо волосы, но она никак не реагирует, продолжая всхлипывать, что-то шептать и извиваться телом.

Беру ее за плечи, и слегка встряхиваю.

— Проснись, — говорю громко.

Глаза девушки распахиваются, она резко садится, и еще не оправившись ото сна, отбивается от моих рук.

Сильнее сжимаю плечики и еще раз встряхиваю.

— Ника, посмотри на меня. Это я — Амир. Все закончилось.

Она делает еще несколько рывков, но потом во взгляде мелькает узнавание, она расслабляется и с шумом выдыхает.

Поглаживаю плечи:

— Тебе нужно поспать, — пытаюсь опустить ее обратно на подушки.

Она вскидывает на меня свои испуганные глаза — океаны:

— Я боюсь, — шепчет.

А мне уже за один этот испуганный взгляд хочется порвать ублюдка, сотворившего с ней этот страх.

Быстрым движением встаю, сдвигаю Нику на середину кровати, ложусь и притягиваю девушку к себе, укладываю ее голову на грудь. К моему удивлению, она не сопротивляется, а крепко зажимает тонкими пальчиками мою футболку.

Обнимаю ее, положив одну руку под нее и на талию, второй поглаживаю руку, вцепившуюся в меня. Ее дыхание выравнивается, еще немного и она уснет.

— Ты в безопасности. — Шепчу ей в макушку.

Ника слегка приподнимает лицо и заглядывает в глаза, а у меня вышибает весь кислород из легких, стоит посмотреть на нее. Только сейчас понимаю, что она практически раздета — на ней лишь легкая короткая сорочка, на тонких лямках, открывающая руки, соблазнительную шею и очерчивающая полную грудь, не зажатую в кокон нижнего белья. Порозовевшие щечки, пухлые, манящие, слегка приоткрытые губки, огромные, подернутые дымкой сна, синие глаза в обрамлении темных ресниц, в которых плескается такой коктейль из эмоций, что дыхание перехватывает.

По позвоночнику прокатывается волна возбуждения. Бл@дь, вот только не сейчас. Она напугана и беззащитна, но члену, вставшему по стойке смирно, до этого нет никакого дела. Чувствую себя сволочью — ей нужен покой и безопасность сейчас, но все аргументы вылетают в трубу стоит заглянуть в эти глаза.

Накланяюсь и целую мягкие податливые губы. Ника приоткрывает рот и запускает мой язык, но даже в таком положении не тороплюсь, боясь напугать.

Чувствую робкий отклик губ и тела, и собираю последние крупицы самообладания, чтобы не набросится на нее, как оголодавший зверь на свою добычу.

Переворачиваю ее на спину и нависаю. Не наваливаюсь — сделаю это, и она опять окунется в пучину страха, а мне уже до одури нравится, когда откликается на мои ласки.

Всматриваюсь в лицо и вижу искорки страха в глубине синих омутов.

— Не бойся. Я не сделаю тебе больно. В любой момент сможешь меня остановить.

Ника несколько секунд смотрит с недоверием, закусывает губу в размышлении и после неуверенно кивает.

Удерживая вес на полусогнутых руках, целую ее в уголки губ, насколько хватает выдержки, нежно спускаюсь поцелуями к подбородку, вниз по шее к ключице и ложбинке между грудями. Дальше все спрятано за тканью, а значит пока, вход туда закрыт. Если позволю себе что-то большее сейчас — испугаю и она закроется, поэтому сминаю простынь по бокам от талии Ники в кулаки и с усилием поднимаюсь с поцелуями к плечу и перехожу к рукам.

Напряжение, державшее ее тело все это время, понемногу отступает. Опускаю руки и щиколотки и слегка раздвигаю ноги, Ника вздрагивает и снова напрягается.

«Черт».

— Шшшш… девочка, все хорошо. — Смотрю ей в глаза и убираю руки, заменяя их губами.

По внутренней части ноги поднимаюсь вверх к колену. Ника прикрыла глаза и судорожно дышит. Целую под коленкой, и все-таки не удержав руки, поглаживаю щиколотку.

Вижу, как моя девочка кусает губки и сжимает простыни, и я уверен, что ей сейчас хорошо.

Что же она творит со мной. Остатками здравого смысла пытаюсь удерживать конкретно отъезжающую крышу.

Ника слегка сгибает ногу, по которой я двигаюсь, в колене и тонкая ткань сорочки скатывается, оголяя бедро и часть кружевных трусиков. Это слишком…

«Еще чуть-чуть. Совсем немного и остановишься» — твердит внутренний голос. Член рвется из плена одежды и не согласен останавливаться.

Начинаю двигаться по внутренней части бедра. Поцелуй, второй, третий, четвертый. Понимаю, что нахожусь на расстоянии в несколько сантиметров от края трусиков, когда уже нужно раздвинуть шире ножки чтобы добраться до киски. Нужно остановиться. Но от ее запаха, припухших от прикусываний губ, подернутых дымкой желания глаз сила воли, которая держала все это время, летит в тартарары.

«Нельзя. Стоп. Она к большему еще не готова, а я не готов откатиться назад из-за своей несдержанности».

Сейчас она в состоянии полудремы, когда организм не так остро на все реагирует, но все же торопится не стоит. Возможно, завтра она посчитает, что ей это все приснилось, но я буду помнить насколько отзывчивой она может быть.