Клетка для сломленной (СИ)

На работе по привычке подключился к камерам в офисе Ники. Смеюсь — сидит и практически умирает над бумагами. Это совсем не ее. Ей бы заниматься своими языками, а приходится «страдать». Может открыть ей какую-нибудь фирму или студию, школу, в которой бы она учила детишек языкам? Вот только детишек, а то эти ее нынешние ученики, бесят изрядно. Особенно то, что большая часть из них мужики. Рассказывает им постоянно что-то, улыбается, смеется. Я уже ненавижу этот ноутбук, может камеру на нем сломать?

А еще этот Арсений. Судя по всему тогда дома у нас ему разговора было мало. Постоянно ошивается возле нее в офисе. Пока держу себя в руках, но подойдет к ней ближе, чем на метр, руки обломаю. И это Ника еще сидит дома, а закончится эта хрень и она выйдет? Подружка ее за два выходных раз десять успела сказать, как она вытащит Нику в клуб. А Ника вспоминала про клетку.

Ага, как же, сто раз она в эту клетку войдет. В комнате такую сделаю, если так нравится, и пусть для меня танцует. Нехрен, чтоб на нее всякие утырки слюни пускали.

Бл@дь, запер бы ее в комнате и вообще никуда не выпускал. Мне б так спокойней было, но ведь нельзя.

Подрываюсь с места, когда вижу, как в кабинет заходит мужчина и слышу, о чем они говорят.

«Ну, привет, с@ка. Ждали тебя». Знаю точно Артем уже работает — у него последнее время одно единственное задание, вытащить все, что может из этого дела.

От охраны на телефон падает извещение, они уже под дверями кабинета. Хоть и уверен, что он ей ничего не сделает, рисковать не готов. Хотел бы вообще стоять рядом, чтобы даже тени страха в ее глазах не было.

«Не бойся моя девочка, я скоро буду». Последний раз соглашаюсь на эту хрень, чтобы она участвовала. Не фиг Нике в таких передрягах делать. От всего уберегу и начну с этого… гражданина.

До отъезда его не успеваю перехватить. Да это и лучше, поймал бы и весь дух выбил. Вот толку от этого сейчас мало. Позже позволю себе отыграться. Забираю Нику и увожу ее домой. Как котенок ластится ко мне, не отпускал бы от себя никогда, ни на одну минуту.

— Ника, как ты? — у порога дома нас встречает Расул. У него тоже прямое включение к камерам и поэтому он тоже все видел.

— Ей надо отдохнуть, — провожу ее мимо него, но Ника останавливается и заглядывает в глаза своими синими омутами, будто в саму душу смотрит.

— Хочу к дочери. — Киваю, возможно, ей это сейчас важнее чем любой сон. Веду ее в гостиную, где Ксюша с няней. — Ксюша, солнышко, иди ко мне, — Ника присаживается на корточки и сжимает в объятьях подбежавшую девочку.

Две хрупкие девочки и такой груз на плечах у обеих. Друг для друга самые важные в мире люди. Кровь в венах вскипает, когда думаю о том, что кто-то пытается протянуть к ним свои поганые ручонки.

— Ника тебе нужно отдохнуть, — беру ее за плечи. Она отрывается от дочери, ставит ее на пол, расцеловывает лицо и Ксюша убегает играть с няней.

— Я не устала Амир, правда, — прижимаю ее к себе, убираю за ухо выбившую прядь волос. — Просто перенервничала в офисе, но сейчас уже все хорошо.

— Идем тогда поговорим, — Расул кивает на выход.

Выходим на кухню. Усаживаю Нику за стол и наливаю травяной чай — Далия как-то принесла, сказала, успокаивает. Ставлю перед Никой. Она так тепло улыбается, что в груди щемит.

— Ника, ты молодец. Пока вы ехали, я посмотрел камеры, ты держалась молодцом, — подбадривает ее брат. — Сейчас наш админ, копает информацию, скоро мы будем знать с кем имеем дело.

— Я хочу Ворона привлечь, лишним не будет, — говорю.

Брат кивает:

— Согласен.

— Он сказал, что убил Макса, — глухо произносит Ника.

Сжимаю кулаки, и вроде понимаю, что муж и она его любила, вот только боль в ее голосе полоснула по живому. Отчего ж так хреново то, он ее прошлое, сейчас она со мной и ничего этого не изменит.

— Мы слышали Ника, — пытаюсь говорить спокойно. Когда этот мудак говорил о том, что убрал Макса, не учел, что за него есть, кому мстить. Я это просто так не оставлю.

Гребаное разрывающее чувство. С одной стороны Макс мой друг и само собой я буду за него мстить, с другой, Ника опять страдает по нему и это все внутренности выворачивает наизнанку. Вот и как это понимать?

— Так может обратимся с этим в полицию? — вскидывает на меня глаза.

— Ника, — брат вздыхает и перетягивает ее внимание на себя, — то, что он говорил в кабинете, это просто слова. Доказательств никаких. И, наверное, стоило сразу сказать, садить в тюрьму этих людей никто не собирается.

Опускаю руки на плечи жены и чувствую, как она напрягается.

— В смысле не собирается? — голос леденеет, она передергивает плечами, сбрасывая мои руки.

Сильнее сжимаю ее плечи, поворачиваю к себе и приподнимаю голову за подбородок, так, чтобы смотрела мне прямо в глаза. Мыслительные процессы у нее быстрые — еще не объяснили, но уже на придумывала.