Клетка для соловья

Антон поморщился – ну что у него дел нет? Но спорить не стал. Царапало его это «Лана». Высокомерное имя, похожее на кличку для кошки. Совсем Клеточке не идет, но кто он такой отцу указывать?

Утром к особняку Трунова подъехала неприметная серая машина без особых примет. Секлетинья вышла из дома, улыбнулась солнечному дню, обняла бабулю и очень удивилась, когда увидела за рулем Горецкого.

– Вы сегодня без мотоцикла?

– Секлетинья Марковна, – официально поприветствовал ее Соловей, – вам на мотоцикл нельзя. Да и в машине будет безопаснее.

Улыбка девушки погасла. Она поблагодарила его за заботу ровным голосом, и села на заднее сидение. Там положила голову на подголовник и закрыла глаза. Антон поглядывал на нее в зеркало заднего вида и удивлялся. Как-то быстро она… нет, не выросла – повзрослела. Взгляд стал другим. И это выражение лица… Куда девалась та улыбчивая девчушка, у которой блестели глаза при виде его мота? Потаенно вздохнув, Горецкий остановил машину возле школы и вышел первым, чтобы подать Секлетинье руку и проводить ее в класс.

– Вы со мной? – удивилась она.

– Марк Аркадьевич распорядился, – утвердительно ответил Соловей, забирая на вахте свой пропуск.

В школе было пусто – по иронии судьбы «вторую волну» сдавали как раз в том здании, где училась Секлетинья. Но народу было меньше. Школьников пригласили в класс, объяснили правила, собрали телефоны, потом проводили в другой кабинет – под пристальные глазки телекамер. Вода, шоколадка, ручка, пачка листов с напечатанными вопросами, время пошло!

Горецкого в класс не пустили, да он и не рвался. Убедился, что Каменского на экзамене нет и занял пост в коридоре у двери. Скучать почти четыре часа, зевая и глядя в окно не его задача, так что молодой мужчина сразу взялся за телефон. Видеоконференция с партнерами, чат с секретарем, обсуждение работы склада с шефом… Каждый, кто проходил по коридору, косился на стильно одетого длинноволосого мужчину, но пропуск прикрепленный как бейдж снимал все вопросы.

Антон догадывался, почему он протирает брюки о корявый школьный подоконник. Неужели кто-то подумал, что Финн назначит охранником своего зама? Простых охранников у Трунова хватает, и сложных тоже. Соловей знал, что Марк Аркадьевич уже и девчонку нашел, такую, которая сможет подружиться с Секлетиньей, и будет охранять ее. Нет, Антона попросили отвезти дочку шефа для ее спокойствия. Мол все спокойно, все без перемен, сдавай экзамены и не волнуйся. А вот когда Клеточка перешагнет эту ступеньку, тогда все появится – и охранница, и новый гардероб, и обязанности.

Секлетинья вышла из кабинета чуть раньше назначенного срока. Усталая, бледная, словно выпитая. Соловей подхватил ее под руку:

– Домой?

– Мне бы в лес куда-нибудь, голова болит, – пожаловалась девушка, – окна закрыты, все нервничают, потеют…

Горецкий знал, что должен вернуть девчонку в особняк, но на нее было жалко смотреть и он сдался:

– Ладно, прокатимся немножко. Только ты голодная наверное?

– Не особенно, можно воды и яблоко, – ответила Секлетинья.

В итоге они остановились у киосков на остановке, купили воды, кофе, яблок, бананов и свежих булок. Закинули пакеты в салон, открыли окна и поехали за город, к реке.

Конечно, в центре города набережная была обустроена, но стоило подняться чуть выше и начинались «дикие» пляжи, заросшие лозняком островки, и хлипкие мостики, зияющие дырами. Чтобы не терять время Антон съехал ближе к воде и вскоре отыскал пустой пляжик. Плед и подушки были в машине. Он быстро устроил девушку на траве, принес пакет с едой и сел рядом. На свежем воздухе аппетит вскоре проснулся. К тому же булки отлично пахли, а яблоки оказались сочными и хрустящими.

Сначала они молчали. Потом Соловей вспомнил свои экзамены, Клеточка поделилась подробностями школьных испытаний, так что они смеялись и грызли фрукты, глядя на реку и свесившиеся к воде ивы.

Проведя в любовании природой часа два или три, Горецкий вспомнил про дела:

– Солнце садится, давай домой!

Секлетинья без возражений встала, собрала в пакет огрызки, встряхнула плед. Пока она складывала все в машину, мужчина включил телефон и аж подпрыгнул, от немедля затрезвонившего рингтона.

– Але! Да, Соловей! Кто это? Соня, ты? Что случилось?

С каждым словом мужчина бледнел и все крепче сжимал кулаки. Потом убрал трубку, и посмотрел на застывшую статуей Секлетинью:

– У тебя похоже очень сильный ангел-хранитель, девочка…

– Что случилось? – спросила она.

– Соня звонила. На дороге из школы к особняку камаз протаранил серый опель… Погибли высокий мужчина и молодая девушка…

Клеточка какое-то время стояла, с широко открытыми глазами, потом всхлипнул, зажав рот руками, но заставила себя убрать руки и заговорить:

– Папа? Бабушка?

– Все нормально. Иккон им не стал говорить, когда мы задержались, потом увидел аварию, искал доказательства, а тут и я трубу включил.

– Домой?

– Домой!

Глава 15

Последнее покушение доказало – ситуацию надо менять. Вариант с отъездом в другой город не рассматривался.