Клетка. Грудная клетка (СИ)

Вика стала чернее тучи. Она выключила газ, опорожнила содержимое кастрюли и, нахмурившись, посмотрела на меня. Я невинно похлопала глазами и отвернулась к столу, продолжая нарезать продукты. На часах уже девять, до Нового года осталось каких-то несчастных три часа. Вообще, не понимаю, как я могла допустить такое. Впервые за всю свою жизнь я отмечала этот праздник не с родителями, а с друзьями, и, конечно, не смогла все нормально организовать. Как-то вылетело совершенно из головы, что надо бы потихоньку готовиться к празднику. Пока мы возились с зачетами, зубрежкой и экзаменами, Андрей на это время решил отстраниться от процесса и ушел в легкое небытие, дабы не мешать нам. Пару раз он звонил, спрашивал про оценки и все ли мы учим, словом, вел себя как старый сварливый муж. Я порывалась спросить об Артеме, но, глядя на в-кои-то-веки радостную Вику, уже наверняка забывшую обо всем этом дурдоме, так и не решилась.

И вот, когда канун Нового года наступил, мы спохватились. Если углубиться в детали, то к нам в десять утра – мы ночей не спали, зубрили все, мать вашу – прилетел Андрей. Без конца звонил в двери, стучал, пока Вика, взлохмаченная и ужасно злая, не открыла ему, сопровождая его заход в квартиру сочными матерными выражениями.

- Скажи, что у тебя веская причина будить нас в такую рань, – процедила она, нетерпеливо стуча пальцами по бедру.

- Я принес вам газету, – он с виноватой улыбкой протянул Вике «Комсомолку».

- Спасибо, нам эту газету и так приносят под двери.

- Ну, а я лично в руки передал.

- Ты сегодня головой не ударялся?

- А ты сегодня умывалась? – улыбнулся Андрей, оглядев Вику.

Пока она искала, чем бы запустить в парня, кроме уже брошенной в его физиономию газеты, я неспешно поднялась с постели и вышла в коридор, к смеющимся и дерущимся.

- Левчук, Фейт, уймитесь уже, – потянувшись, сказала я.

- О, ещё одна Спящая Красавица, – усмехнулся Андрей, заламывая Вике руки. – Вы чего так долго спите?

- Не уверена, но одной из причин может быть то, что мы легли спать где-то в четыре утра.

- А почему так поздно?

- Учили физику, нам надо практически всю книжку вызубрить, потому что весь семестр мы… Ауч, придурок, – вырвалась Вика.

- Ну, мне очень вас жаль, но и сегодня вы спать не будете.

- В каком это смысле? – прошагав в ванную, параллельно спросила я.

- Так сегодня 31 декабря, – в легком недоумении ответил Андрей.

- И что?

- Ох, черт, сегодня Новый год, – вздохнула Вика. – Ну, блин, как раз вовремя.

- Мда, а вы так и сияете, – причмокнул губами Андрей. – Прям как лампочки.

- Чего? – в своей манере произнесла Вика, высунувшись из-за шкафа.

- Целый склад женственности, – Фейт закрыл лицо рукой.

- Ой, ну перестань, – Волди театрально смутилась и махнула ему.

И вот, выяснив таким образом, что Новый год у нас практически на носу, нам пришлось незамедлительно принять соответствующие меры. Наскоро умывшись и одевшись, мы втроем отправились за покупками в стиле «прощай, стипендия». Закупив кучу всего нужного и ненужного, нужно было определяться и с подарками. Я уже точно знала, что куплю друзьям. По лицу Андрея было ясно, что он подарки прикупил уже давным-давно, а вот Викино выражение лица ясно свидетельствовало о том, что она в полном, полнейшем недоумении. Ох, Витенька, Витенька… Мы решили разойтись в разные стороны торговых павильонов и встретиться возле главного входа через час, уже с подарками. Андрей все порывался пойти с кем-нибудь из нас, ссылаясь на помощь в выборе, но увидел стойку с рекламой кофе и, соответственно, бесплатными чашками этого напитка, и поспешил туда. Бродя между торговыми рядами, набитыми всякой дребеденью, я вспомнила, как в детстве любила в канун Нового года гулять по магазинам с родителями. Мне так нравилась эта праздничная суматоха, это было настолько волшебно, ожидание было даже лучше самого праздника. Ничего не изменилось, кроме моего возраста. И моих потребностей. И моих с родителями отношений. И товаров на полках в магазинах. НИЧЕГО, КРОМЕ ЭТОГО.

- Нарезай потоньше, – мамочкиным тоном сказала мне Вика, оглядывая стол с закусками.

- Заткнись или будешь нарезать сама, – буркнула я и снова взглянула на часы, показывающие уже половину десятого.

Вика обиженно фыркнула и отошла к плите, с лживым рвением оттирая пятна грязи с поверхности. Накрашенная, с нормальной, наконец-то, прической, в темно-зеленом вельветовом платье с ажурным черным бантом на плече, моя подруга стояла возле загаженной плиты в переднике и с видом уставшей домохозяйки оттирала грязь. Я посмотрела в окно, из-за тьмы превратившееся в зеркало. Платье на толстых шлейках насыщенного синего цвета, прямые отросшие волосы, челка набок, подведенные глаза. Нарезаю копченую колбасу под звуки песен из нелюбимой «Иронии судьбы». Не могу представить момента, когда я была ещё счастливее. В этой атмосфере было что-то домашнее, что-то родное, то, с чем бы я не хотела расставаться. Вот чтобы так было всегда. Не хватало лишь одного связующего элемента.

- Пора дарить подарки, – радостно взвизгнула и похлопала в ладоши, когда мы осушили бокалы.