Клетка. Грудная клетка (СИ)

Она поднимает голову, и от её взгляда мне не по себе. Ставит ноги на пол, поднимается и идет ко мне, медленно так, грациозно, блять. У неё разбита губа, рассечена бровь, руки в крови, засохшие пятнышки крови также на кофте и светлых джинсах. Это… Это почему-то на секунду туманит мой разум, потому что в голове проплывает поцелуй в библиотеке. Я встряхнул головой, в буквальном смысле пытаясь выкинуть это воспоминание из головы. Зачем я ей открылся? Мог бы просто трахнуть и забыть, так нет же, надо было рот раскрывать. И эта её подружка, иногда мне кажется, что они одинаково мыслят, потому что я слышу до ужаса похожие слова:

- Мне повезло с друзьями. Родителями. Любимым человеком, – чуть ли не по слогам отчеканила она, подойдя ко мне и склонившись над столом. – Не уверена, что ты сможешь понять, потому что слово «любимый» и ты не сопоставимы. Я ненавижу тебя за то, что ты есть. Ненавижу так, как один человек может ненавидеть другого…

Картинка перед глазами плывет. Я чувствую, как низ свитера становится слишком тяжелым из-за крови, впитавшейся в него. Я уже давно положил ложку на стол, и теперь смотрю на неё омерзительно припухшими глазами. Эти слова, эти однотипные, схожие слова, у меня кровь из ушей от этих слов ещё не пошла, нет? Кровь. Кровь… Как я высасывал кровь из прокушенной губы, как впивался… Как она стонала прямо мне в рот, как впилась ногтями в спину… Меня отвлекают только эти мысли. Только этот поцелуй, который я вполне могу назвать сексом без проникновения.

- … А ты можешь засунуть свое мнение себе в зад, и мне глубоко наплевать, что ты хочешь мне ответить!

Я хватаю её за руку и тяну на себя. Каштановые волосы, пышная, вздымающая так часто, грудь, упругий зад, высокий голос, нереально большие глаза. Я рывком притягиваю чертовку к себе и целую. Мне надо забыться, потому что мои мучения… мои угрызения совести… могут заполонить меня. А так, я кусаю её губы, противлюсь боли и удерживаю девчонку, чтобы не посмела отстраниться. Я целую и понимаю, прекрасно понимаю, что это не те губы, к которым я успел привыкнуть. Привыкнуть. Провожу языком по губам, что так не хотят отвечать на поцелуй. Не те губы. Не та девушка… А моя совесть меж тем свергает желания с престола, и приходится отпустить её, что так яро вырывается, затрачивая последние силы, чтобы не поддаваться мне, чтобы казаться хотя бы себе сильной и независимой. Слабачка. И она ударяет ногой мне по колену, параллельно замахиваясь и в челюсть. Черт, а это больно… Было бы больнее, если бы я не остановил её. Но я же просто космос, перехватил её руку…опять…прежде, чем она врезала мне в скулу.

- Какого хрена? Зачем ты это сделал? – с омерзением она вытирает губы и пятится назад, к раковине. Кажется, мы это уже проходили.

- Надо ж было тебя заткнуть, – усмехнулся я, облизнувшись.

- Ты отвратительный, – прошипела она, отвернувшись и набирая себе воды.

- Как будто тебе не… – «не понравилось», так хочется сказать это, но я и так всё испортил, – …не нужно сейчас плакать в уголке, – мозг выдает первую взбредшую на ум фразу.

- Рыдать из-за тебя? – фыркнула она.

- Нет, ну что ты. Поплачь из-за Андрея, – ухмыльнулся я, но тут же поморщился от боли.

- Закрой рот! – рявкнула она, бросив стакан в мойку и развернувшись ко мне.

- А когда и где мне можно его открывать? – со щенячьим взглядом спросил я.

- Рот свой будешь открывать на уровне ширинки Кирилла, – хмыкнула она и вернулась назад на свою лавку.

А во рту на кончике языка все ещё привкус её губ. Не тех, что мне так нужны, но этот вкус ничем не хуже. Они похожи даже на вкус. Только у моей – это вкус шоколада, молока и мяты, а у этой – молока, мята и цитрусовые. Странные у меня ассоциации, пора звонить в дурку. Звонить… Я олень! Мой мобильный остался со мной! Я спасен, хвала мне же! А эту… Я подумаю, спасать её или нет.

====== Атмосфера ======

Мне хочется выблевать все свои кишки. Меня реально тошнит от осознания того, что я поцеловалась со Стальцевым. Это он меня поцеловал, блять, не я его! Но все равно противно до такой степени, что я хочу врезать ему, побить-побить-побить. Зачем он так сделал? Это отвратительно. И мой гордый независимый вид не помогает, внутри все пылает от ненависти, я не могу и не хочу больше притворяться.

- Ты совсем больной?!

- Нет, ещё держусь. Если ты о том, что меня ранили, – фыркнул он, даже не поднимая на меня головы.

Я опускаю ноги на ледяной пол с лавки и шумно вздыхаю. Как же он меня бесит. Просто ужасно…

За стеной раздался стук. Удар, если быть точнее. Я сначала даже не поняла, что это происходит на самом деле, потому что углубилась в свои мысли и слушала только стук сердца, просто оно слишком громко и звучно билось. А тут этот удар. Стальцев подскочил со стула и кинулся к шкафу, выгребая из него всё. Наверное, стоит упомянуть о том, что Стальцев позвонил кому-то и проорал в трубку что-то про огонь. И через полчаса вот этот стук.