Клетка. Нечеловеческий приём (СИ)

Когда она заплакала, все мои подозрения и догадки о её причастности к убийству Робертс тут же улетучились. Просто упал на колени возле неё и нежно обнял. Поток слёз был бурным, но кратковременным, словно летний дождь. Девушка затихла и я попробовал приподнять её с пола.

— Нас никто не слышит. Давай-ка, сядь на матрас. Вставай, — пленённое смирительной рубашкой тело Джилл опёрлось на меня. Поднял, усадил, достал платок. — Позволь, — протянул руки к её лицу. Еле заметно кивнула.

Утёр синяки под глазами от размытой туши и теней, которые всё ещё зияли на лице яркой маской. Девушку явно тщательно загримеровали, чтобы скрыть следы побоев. Цвет теней напомнил о манере макияжа доктора Робертс.

— У Эммы косметика, наверное, суперводостойкая, плоховато отмывается, — придал фразе, как можно больше непринуждености, ожидая её реакции. Она вздрогнула и отстранилась. — Джилл, Эмму убили за то, что она помогла тебе бежать?

Закусила губу, мотает головой.

— Он заметит, — она посмотрела на стены.

— Я отключил динамики, не бойся, надёжно, но времени немного. Ты же понимаешь, что я пришёл за ответами? То, что ты рассказала детективу Миллеру — вранье. Зачем ты укрыла информацию, вдруг это наш шанс…

— Кас, в ночь побега я была уверена, что смогу, что это мой шанс, но он опередил меня. Пока я под его властью, все мои попытки равняются нулю. Он не отпустит. И погубит других. Тебя.

— Джилл, тебе грозит отделение для буйных, понимаешь?

— Это не самое страшное, — качнула головой.

Я умолк и смерил её оценивающим взглядом. Она решила вступить с ним в бой? Лицом к лицу, один на один?! Потому и взяла вину на себя. Мать твою! Чёртова героиня! А если она так же в курсе кто её садист? И мне не говорила тогда, чтобы глупо уберечь. Хотя и сейчас не скажет, амнезия — её оправдание. Внутри начал закипать протест вперемешку с паникой.

— Опиши его, — уж против этого не попрёшь. — И не ври мне. Ты вменяема лучше всех нас!

— Нет, Кас, — решительный отказ. Опять это гребанное упрямство. — Он — мой…

— Да, еб твою мать! — взорвалось. Схватил её за лицо, перепугав. Предостергающе упёрлась в меня ногами. — Посмотри на себя! Где ты? Кто ты? Твоё тело изуродованно вдоль и поперёк! Эта мразь бьёт, насилует, унижает тебя! Ты пережила кому! Тебя обвиняют в убийстве! И? Да какого хрена, Джилл? Прикрывая его, ты только больше развязываешь ему руки! В одиночку ты с ним не справишься?

Выпалив всё, въехал в происходящую между нами ситуацию. Она вся тряслась, в глазах неимоверной страх. Мои руки обхватывали её лицо и пытались впритык приблизить к моему. Ещё секунда и понял, что она тщетно пытается оттолкнуть меня ногами. Отскочил, отпуская.

— Прости… Прости, — теперь боялся смотреть на неё. Джилл же вбилась в угол своего лежака и взирала затравленным зверьком. — Я не хотел. И не могу так. Хочешь ты этого или нет, но мы уже в одной упряжке. Ты тянешь меня за собой. Все мои мысли только о тебе. Сначала жалел, хотел поддержать, но теперь просто обязан… Не знаю почему, но обязан что-то сделать, вытащить из его лап. Я прошу тебя помочь мне, себе. Прекрати укрывать это ничтожество, не бойся помощи…

Глянул на неё, та же поза, но уже без страха, а меня несло в омут с головой:

— Джилл, я страдаю вместе с тобой. Для меня ты уже не просто пациентка…

— Уходи, пожалуйста, — резко прервала она, дрожа всем телом. — Уйди.

Почувствовала! Чёрт возьми! Я едва не сказал почему страдаю. Но она всё поняла и поэтому гонит. Убивает, не давая опомниться.

— Хорошо, — решил покориться, может это и к лучшему. — Прости меня за резкость. Буду стараться держать тебя в курсе происходящего.

Да, так лучше. Это порыв, который неизвестно во что мог вылиться. Лучше молчать. Здесь нужна холодная голова. Развернулся и направился к дверям.

— Кастер, — вдруг окликнула Джилл. Повернул к ней голову. — Я всё никак не могу вспомнить тебя, — этого не ждал, а нужно было. — Я знаю, что это ты, знаю, что питаю к тебе тёплые чувства, знаю, что хочу улыбаться тебе, знаю, что испытывала с тобой невероятные ощущения. Твой голос, черты лица разжигают какой-то огонёк в сердце. С тобой тепло. Но я боюсь… Боюсь до этого, действительно, дотронуться, раствориться в этом, а потом потерять. Пойми меня.

Да, я, кажется, понял, но, в данный момент, мне важна твоя жизнь. Упрямство моё второе Я.

— Я узнаю кто этот мерзавец, — твёрдо отчеканил. — И, поверь, найду эту мразь, с тобой или без тебя.

С этими словами стремительно ушёл, видя её напряжённый взгляд. Да! Пусть переживает, пусть гадает. Чёрт возьми, она должна теперь осознавать, что в её истории фигурирует третий человек. Это поможет ей не глупить. Я же, в свою очередь, найду нужный способ поймать этого сукиного сына.

Пожалуйста, Джилл, милая, не делай ничего лишнего, дай мне во всем разобраться.

ЭНДИ

Возможно, именно о нём она и говорила, когда мы с напарником добрались до старой лесной хижины, которую сумели отыскать добровольцы полицейского поискового отряда.