Клетка семейного очага

– Боже, и вы едите это каждый день и вдосталь! И за что бог на меня так обиделся, что лишил такой малости! Ну так вот. Слушай. Ты ж телевизор не смотришь! А зря! Машина взорвалась прямо около «Сюрприза», представляешь! Среди бела дня, куча народа пострадала, стекла в доме повылетали, ужас! Зотов жив остался чудом. Колька говорит, в машине его в этот момент не было, он как раз из магазина выходил. И что он там вообще делал? Колька сказал, что его с утра на заводе не было. Он то ли в полиции был, то ли в администрации. Впрочем, не важно. Главное, цел. Ариш, ты что? Ты что рыдаешь-то? Ты же с ним и знакома не была? Или была? Постой, точно! Он же к тебе в кафе подходил. Я краем глаза заметила. Ариш, у вас что, отношения? Почему я не знаю?!

– Нет у меня с ним никаких отношений, – Арина вытерла глаза салфеткой.

– Врешь! По чужим так не убиваются. Не хочешь, не рассказывай. Я сейчас вот доем и уйду. А ты рыдай дальше.

– Рассказывать нечего, Лен. Не было ничего.

Лена обиженно молчала. Ни фига себе не было! Она, Лена, вообще не помнит, когда Арина плакала в последний раз. Наверное, когда маму хоронили. Или нет. Тогда точно не плакала, все старухи во дворе еще косились на нее осуждающе. А вот когда сестра пропала, Аришка точно убивалась. Ее даже с уроков несколько раз отпускали. И Ленку заодно, чтобы та ее домой проводила. Ленка провожала и сидела с ней до возвращения тети Лизы. А потом они вдвоем плакали на кухне. Лена звонила своей маме, и та приходила, потому что Ленке было страшно смотреть, как плачет тетя Лиза.

– Лен, я правду тебе говорю. Ничего не было. Я видела его всего два раза в жизни, причем в первый раз у него дома три года назад.

– А домой ты к нему как попала?

– Я познакомилась с его женой Татьяной в книжном магазине. И она пригласила меня к себе. Мы даже не разговаривали с ним тогда почти. Минут десять от силы.

– И все?

– Да. А в кафе он сам ко мне подошел. И…

– Ну! Что дальше?

– Да как-то странно получилось: он просто сказал, что позвонит завтра в одиннадцать, а я согласилась. И номер ему продиктовала.

– Зачем?

– Откуда я знаю? Он так смотрел! Там еще Татьяна за ним маячила. Он быстро сказал, что позвонит, и все.

– Так, и позвонил. Арин, ну что мне из тебя тянуть все?

– Позвонил. Ровно в одиннадцать. Он в этот момент в полиции был, его вызвали. Я должна была в три к этому же следователю пойти.

– Знаю. А я в пять. Он тебя пригласил куда? Постой! Это он с тобой должен был встретиться у «Сюрприза», точно? Ты не пошла, да? Поэтому с тобой ничего и не случилось!

– Я пошла. Опоздала всего на пару минут. И все видела. Как машина горела, как люди бегали. Вот, – Арина протянула руки. – На меня стекла сверху падали, порезалась вся.

– А в полиции ты это рассказала?

– Вот тут начинается самое странное. Следователь Беркутов откуда-то знал, что Зотов должен был встретиться со мной. И, похоже, он думает, что я причастна к тому, что случилось.

– Он что, так прямо тебе и сказал?

– Нет, конечно. Только к чему эти вопросы, знаком ли Зотов с моим мужем? И что я делала в кафе? Он почему-то считает, что меня на таких мероприятиях быть не должно.

– На каких таких? Да! Он и меня спрашивал, точно ли я тебя туда пригласила? Он что, тебя в убийцы записал, Беркутов? – вдруг задумалась Ленка.

– Его можно понять. Я и в кафе была, когда Курлина убили, и недалеко от места взрыва. Просто он проверяет все версии.

– Только одно «но»: жертвы разные. Там Курлин. Здесь Зотов. Какая связь?

– Не знаю. Только я не была знакома с Курлиным совсем, ты же знаешь. Я его даже толком не рассмотрела. Он такую откровенную чушь нес, что мне скучно стало сразу, и я рассматривала гостей. Кстати, к кому это ты от меня улизнула в кафе? Что за мужик?

– А! Издатель знакомый. Желтую газетку издает. Ты у нас такую прессу не читаешь. Сплетник, бабник. Но имеет массу полезных знакомств. Его только обижать нельзя, пакостить начнет. Вот и сидела с ним, пока сам не переключился на другую бабу. Уж прости! Ариш, я все понимаю. На свидание пригласил, встреча сорвалась. Но не говори мне, что ты так убиваешься по человеку, который тебе безразличен. С тобой что-то происходит. Влюбиться за такой срок нельзя, значит…

– Почему? Почему нельзя?

– Потому, что за десять с половиной минут общения человека не узнаешь!

– А я его и не знаю. Лен, я даже толком его лица не помню. Я его просто чувствую. Он говорит в трубку, а я словно дыхание его на своей щеке ощущаю. Не смотри на меня так, Кислова. Он знаешь что мне сказал тогда, в кафе? Что ему теперь без меня не жить. И я поверила. И мне без него не жить.