Клевета

Она знала, что требуется от нее в такой ситуации, и как хозяйка замка возглавила оборону. Она стояла на крепостной стене, а вокруг нее падали пронзенные арбалетными стрелами защитники замка. На ней же не было ни доспехов, ни хотя бы кольчуги. Из-за рва летели стрелы с привязанной горящей паклей, и вскоре все дворовые постройки оказались охвачены пламенем и огонь перекинулся на стены, в то время как ядра, выпускаемые из бомбард, сотрясли их. Звук пушечного выстрела запомнился Магдален особенно отчетливо… то мгновение, когда ядро сотрясло стену, и в ней появился первый пролом. Вооруженные разбойники просочились на плац, и закованные в латы здоровяки, вооруженные топорами и булавами, начали крушить все на своем пути. Тогда-то, осознав свою неспособность предотвратить резню, Магдален приказала герольду трубить сигнал о переговорах…

Снаружи палатки послышались шаги, и душа Магдален ушла в пятки. Кто-то отодвинул полог палатки.

— Часовому показалось, что вам что-то нужно.

Это был главарь банды, англичанин, продиктовавший ей два дня назад условия капитуляции, — могучий человек с седеющей бородой и длинными, до плеч волосами, с глазами, в которых не было и намека на честь и достоинство, и отвратительной ухмылкой, никогда не сходящей с его лица. Сейчас его голос звучал мирно, и вообще с того самого момента, как она оказалась пленницей, он держался по отношению к ней на редкость предупредительно.

Нырнув в тесное пространство палатки, англичанин бесцеремонно уселся на край соломенной постели.

— Вам не стоит показываться на людях, по крайней мере до утра, — он сложил руки на груди и с неприкрытым вожделением глядел на нее. — Пока этот народ пьян, мое слово не значит ничего или почти ничего. Что поделаешь — пьяницы!

— И кровопийцы, — холодно добавила она. — Неужели они не насытились насилием и убийствами в Брессе?

Он засмеялся.

— Аппетит приходит во время еды, леди.

Магдален сразу ощутила, что означает его взгляд. Это выражение она видела на лицах многих мужчин и раньше: и тех, кто ее любил, и тех, кто просто желал ее, а потому еще плотнее закуталась в плащ.

Наклонившись, он приподнял пальцем ее подбородок. Она подалась назад, но там была стенка палатки, поэтому Магдален напряженно застыла, выдерживая его взгляд. Снова засмеявшись, он приложил палец к ее губам. Она тут же отдернула голову.

— Вам хочется перещеголять своих людей?

— Почему бы и нет? — спросил он довольно миролюбиво. — В вас есть что-то невыразимо притягательное, милочка. Одарите меня хотя бы капелькой вашей нежности, и я не поскуплюсь на благодарность.

— Освободите меня? — выпалила она.

— Нет, только не это. Боюсь, это не в моей власти.

Прежде чем она успела полюбопытствовать о причинах того, почему ее освобождение выходит за пределы его возможностей, разбойник ухватил ее подбородок пальцами и прижался жарким ртом к ее губам.

Она лягнула его коленкой в живот, но не со всей силы, боясь вызвать его гнев. Однако он на несколько секунд задохнулся, а придя в себя, неожиданно оставил пленницу.

— Думаю, вы не собираетесь насиловать дочь Джона Гонтского? — бросила она ему в лицо, неожиданно избавившись от страха.

Он снова сел у входа и засмеялся.

— Что мне Ланкастер? Или его дочь? Надо мной нет сеньоров, и я не признаю ничьих законов, кроме тех, которые устанавливаю сам. — Он смотрел на нее с минуту, но Магдален показалось, что это длилось целую вечность. Затем покачал головой. — Но я сдержу слово перед человеком, который мне платит, ибо пока что я его должник. Как не жаль, но едва ли сьёр д'Ориак согласится рассматривать вас как часть моего жалованья, а с такими людьми, как де Боргары, шутки плохи.

— Сьёр д'Ориак? — В ее глазах застыл ужас. — Меня взяли в плен не для того, чтобы потребовать выкуп?

— По крайней мере, я этого делать не собираюсь, леди, — он пожал плечами, и дубовые листья, вытканные на его плаще, затрепетали, как от ветра. Мне заплатили, чтобы я похитил вас из замка Бресс и доставил вместе с ребенком в Каркассонскую крепость… целой и невредимой.

Он покачал головой и рассмеялся.

— Так что, поскольку вы не желаете сами сыграть со мной в эту игру, мне придется оставить вас: добиваясь вашего расположения силой я неровен час нанесу вам какие-нибудь повреждения, а к чему мне неприятности?

Он вынырнул из палатки, но прежде, чем задернуть полог, произнес с усмешкой:

— Спокойной ночи, леди. Поскольку я жажду получить жалованье за свою работу не меньше, чем вы — сохранить вашу честь, мне придется удвоить число дозорных возле палатки. Им будет приказано следить за вашей безопасностью и пресекать любую вашу попытку выйти из палатки без разрешения.

Но Магдален уже ничего не слышала. Охваченная диким ужасом, она казалась себе пленницей, оступившейся и летящей в пропасть. Ничего худшего нельзя было себе и вообразить: она в руках кузена, и нет никакой надежды на защиту или вызволение, поскольку никому не известно, где она. А на дороге в Кале ее любимый и ее муж, возможно, бьются сейчас в кровавой схватке! Слезы полились из глаз несчастной девушки.