Клевые

Бродячий пес, подойдя к Егору, обнюхал человека и, повиляв хвостом, отошел, словно понял, что этот мужик голоднее его и угостить ему нечем.

— Что делать? Среди людей как в пустыне остался! Да и чему удивляться, сам от себя устал! — почувствовал, как леденеют ноги, холодный ветер морозит лицо. Человек поежился, собрался в комок.

Некуда податься. Колючий снег застревал в волосах, сыпал за шиворот, вышибал из глаз слезы.

Двигаться… Только этим можно согреться и прогнать из тела леденящую стужу. Но к чему? Отодвинуть смерть на завтра? И знать наверняка: ее не избежать. Тогда к чему усилия? Они излишни. Все равно идти некуда.

— Что с вами? Почему вы здесь сидите? — услышал Егор удивленный вопрос. Он оглянулся. Увидел невысокую женщину. Та подошла поближе: — Кто вы? Приезжий?

Егор хотел ответить, но скулы свело холодом. Человек мучительно пытался открыть рот.

— Да вы совсем окоченели! Вставайте! Живее! Пойдемте со мной!

Егор сделал шаг и упал на обледенелые широкие ступени. Женщина взошла по ним и, войдя в громадный, освещенный дом, кого- то позвала.

Двое людей, подхватив Егора, потащили на руках к зданию.

— Гостиница «Россия», — прочел он вывеску из разноцветных огней. — Мне нечем платить за ночлег. Я не могу туда идти! — хотел, но не смог сказать человек.

Его внесли в вестибюль, усадили в мягкое кожаное кресло.

— Девчата, помогите человеку! — открыла женщина двери в ресторан.

Возле Егора засуетились люди. Кто-то принес горячий чай, другие предложили закурить.

— Нина Владимировна! Где вы его нашли? Еще немного и конец пришел бы человеку!

— Он внизу сидел. Почти не ступенях, едва заметила, — ответила та, которую назвали Ниной Владимировной.

— Наверное, бомж! — предположил вахтер, вглядевшись в лицо Егора. Тот отрицательно замотал головой.

— Вы из Смоленска?

Егор отрицательно качнул головой — нет!

— Попейте горячего чая! Согрейтесь! — предложила Нина Владимировна. И, подойдя к женщине, выглянувшей из ресторана, сказала тихо:

— Накормите человека…

Егора завели в небольшой кабинет. Предложили снять куртку.

— Так скорее согреетесь! Это что же за беда выгнала вас в такую погоду на улицу? — хлопотала вокруг человека молодая горничная.

— Он, наверно, напился и заблудился!

— Нет, он немой!

— Девчата, отстаньте, дайте согреться. Пусть поест, попьет чаю. Не мешайте!

— Я случайно здесь! — еле вытолкнул Егор слова сквозь стучавшие зубы.

— Случайно около гостиницы или в Смоленске? — подошла Нина Владимировна.

— Везде случайный…

— Даже так? У вас беда? Хотя о чем я спрашиваю? От радости никто не замерзает на улице! Вы уж не обижайтесь за вопрос. Ешьте! Потом поговорим, — хотела уйти Нина Владимировна, но Егор попросил:

— Можно в вестибюле побуду?

— Зачем? Там прохладно. Найдется для вас место!

— Мне нечем платить!

— Успокойтесь! Придите в себя!

— Свои выгнали! Выдавили, как собаку! Здесь же… ну кто я им всем? — пил Егор чай, согревая ладони и душу. Клацали зубы о края стакана. Ведь умереть хотел. Не дали… А ведь чужие, совсем незнакомые люди… Не оставили на улице. Выходит, правду сказала Нинка, уходя в тот день из дома, что в Смоленске не перевелись люди, — снова вспомнилось человеку.

Его кормили, поили чаем. Не требовали плату. Он чувствовал себя неловко.

— Нина Владимировна! Я очень благодарен за все. Возможно, не стоило обо мне беспокоиться. Ведь я всюду лишний, везде помехой стал, — начал тихо. И рассказал женщине обо всем, что случилось. О пережитом и передуманном, о выстраданном и, признавшись, как оказался у гостиницы, сам того не зная, добавил: — Я ни на что не надеялся. Ни на сочувствие, ни на доброту. Потерял веру в эти качества. Ведь теперь живут инстинктами, как в зоне. Есть сила и деньги — выживешь. Ослаб — сдыхай. А у меня нет сил! Нет ничего. Что-то потерял, другое — отняли, иное — вытравили. У меня нет главного — смысла, ради которого стоит жить!

— Сейчас вы не в том состоянии. Слишком жива обида. Не стоит на ней зацикливаться. А о жизни, смысле в ней еще будет время подумать, когда отдохнете! Хоромы предложить не могу. Но койка имеется. Горничная вам покажет, где вас поместим! — сказала уходя женщина.

Егора поселили в маленькой комнате, где горничные хранили постельное белье.

— Здесь тепло и сухо, а главное, никто не беспокоит, — пожелала спокойной ночи и тихо прикрыла за собой двери.

Утром Егор проснулся от шума в коридоре. В гостинице начинался рабочий день. Убирали в номерах, в коридоре, вестибюле. Вскоре и к нему постучалась горничная, ей потребовалось постельное белье. И женщина, открыв шкаф, пожаловалась, что дверцы плохо закрываются, а столяра в гостинице никак не найдут.

Егор подошел, глянул, попросил найти ему стамеску и отвертку. Через десяток минут двери шкафа закрывались легко и плотно.

Горничная тут же рассказала об этом Нине Владимировне. Та ничего ей не ответила. Решила сама поговорить с человеком. Тот не заставил себя ждать.