Клянусь, я твоя (СИ)

- Да, конечно, не за что, обращайся, - язвит Элайна, только голос ее звучит, словно из-под скафандра. - Я тогда выйду на пару минут в уборную, а вы тут общайтесь.

Я слышу длинные гудки в телефоне, на какой-то момент они становятся единственным звуковым фоном в комнате, и чувствую, что мое сердце стучит громче, чем дедушкины часы. Проходит целая вечность, целая жизнь в ожидании, и гудки наконец обрываются.

- Алло, -втрубке раздается его голос.

Всё вокруг стопнулось. И мое сердце тоже. Я закусываю губу до боли и чувствую, как глаза наливаются слезами. Мне хочется закричать от радости, выплеснуть эмоции и эйфорию, бегущую по жилам, но я сдерживаю порыв.

- Это я, - мой тихий выдох.

Молчание. Долгое. Я перестаю дышать в прямом и переносном смысле.

- Кимберли, - выдыхает Кейн с явным облегчением. Я начинаю вновь дышать и не могу контролировать горькую улыбку, ползущую по губам. - Как ты? Они ничего тебе не сделали? Они... Не трогали тебя?

- Нет. Боже, все хорошо, - говорю я сквозь слёзы и понимаю, что я правда не лгу, потому что услышать его голос - это всё, что нужно, чтобы снова почувствовать себя хорошо. - Кейн, я люблю тебя.

- И я тебя, - тихо отзывается он.

Но несмотря на ласковый, полный любви тон, шестым чувством я ощущаю липкое, вязкое напряжение, повисшее в воздухе. Каким-то образом я сразу понимаю, кого или чего оно касается.

- Что с Оливией? - с тревогой озвучиваю я. - Кейн, скажи мне, где она?

- Ким. Ким, постой. Я не могу тебе сказать.

Мое тело застывает, потому что такой ответ для меня совсем неожиданный.

- Не можешь? Что значит не можешь? У тебя проблемы? - скороговоркой выпаливаю, пока не понимаю, что чувствую что-то действительно нехорошее. - Кейн... Что происходит?

- Ким, - как-то грустно говорит он и я удивляюсь, как же я сразу этого не услышала. - Помнишь, о чем я тебе говорил месяц назад?

Я пока смутно понимаю, что он имеет в виду, мои мысли путаются и гудят роем пчел в тесной черепной коробке.

- Только ты и я. Вдвоем. Против целого мира.

Я замираю. Губы трогает до боли трогательная улыбка и с них срывается одно единственное слово:

- Помню.

- Ким, послушай...

Дверь комнаты внезапно рывком открывается. Я опускаю телефон вниз и стрелой прокручиваюсь вокруг своей оси, пряча его за бедром. Успеваю нажать на отбой. И не зря. На пороге мама.

Задержав ладонь на ручке двери, она пристально оглядывает комнату. В конце ее глаза останавливаются на мне.

- У вас тут всё хорошо? - с подозрением спрашивает мама. - Я слышала, ты с кем-то говорила. Но Элайна вышла в уборную, я только что ее видела.

- Да это я сама с собой, - мои зубы почти что скрипят в неестественной улыбке. - Видишь ли, мама, ваш домашний арест никак не положительно влияет на мою психику. Ещё немного, и у меня в самом деле появятся воображаемые друзья.

Мама поджимает губы, красноречиво давая понять, что разговор на этом не закончен, и мы вернёмся к нему позже.Желательно, когда уйдет Элайна.

- Ладно. Если что, я внизу, - холодно сообщает мама, закрыв за собой дверь.

А я смотрю в коричневую дубовую древесину и вижу, как она медленно расплавляется перед моими глазами, заменяясь на окутанное белесой дымкой воспоминание.

– Мы можем убежать от них, – ласковый голос волнительно вспенивает память. Кейн и не думает смеяться. – От всего мира. Вдвоем. Только ты и я.

Пронзительный взгляд решительно раскачивается, как море перед штормом. Углы моих губ медленно опускаются и невольно нежная кожа щек вспыхивает горячим румянцем. Не шутит же. Запястье начинает печь там, где он сжимает его, и обвязанная цепями душа рвется к нему, как дикий зверь из клетки. Мое сердце бьется ему навстречу.

Только что скажет мама?

Я ведь так люблю его! Больше всего на свете...

Я люблю его. Больше всего на свете.

Металлическая окантовка дисплея яростно впивается в кожу, и вспышка боли возвращает мое сознание. Я стираю кулаком побежавшие по щекам слёзы и решительно нажимаю на экран.

«Я согласна. Кейн, давай сделаем это.»

Небеса не взрываются над моей головой и пол не проваливается под ногами. Пальцы не задрожали, не отступили.

Я отважилась.

Телефон загорается почти немедленно:

«Завтра, в полдень. На нашем месте. Я буду ждать тебя, Ким.»

«Я приду.»

Удары сердца бойко отдают в грудь. Завтра все поменяется. Я знаю, что навсегда. Потому что я только твоя, Кейн. Клянусь, я твоя.

53