Клянусь! (СИ)

— Я — Жириновский! Что, не доходит? — и он с возмущённым презрением покрутил пальцем у лба. — Лидер Либерально-демократической партии, депутат высшего органа власти России. Вы обязаны меня пропустить! — взвизгнул, взмахнул кулаками.

— Да, обязан. Но только тогда, когда предъявите пропуск, — на всякий случай вытянулся перед московской шишкой милицейский майор. — Севастополь, как вы знаете, — запретная зона.

— Не для меня! — и Жириновский ткнул ему в нос депутатским мандатом.

Дотошно его изучив, возвращая, офицер заявил:

— Это российский, а у нас пока Украина.

— А вот это ты врёшь! — взвился, брызнув слюной, депутат из Москвы. — Какая в п…у Украина! Это всё русское, наше! — И пригрозил: — Президентом стану — в тот же день всё верну! И до тебя доберусь!

— А я вас, напротив, тогда на руках в Севастополь внесу, — радостно, пылко вскинув руку под козырёк, нашёл что ответить милицейский майор.

— Вот и давай, пропускай, — уже чуть помягче потребовал неуёмный претендент на российский престол. — Я потом тебе это зачту.

— А на самом деле, — взглянул я на часы, — нам давно пора уже там быть. Тысячи севастопольцев нас уже ждут.

— Александр Георгиевич, вас никто не задерживает. Вы наш депутат, прописаны в Севастополе. Да и ваши все, — указал дежурный рукой в сторону сидевших в автобусе «веченцев». — Заводите мотор да и трогайте.

— Я без депутата Верховного Совета России, без Жириновского никуда не поеду.

— Только тогда сдайте машину назад, не занимайте дорогу.

И тут я спросил:

— А, может, рискнёте, пропустите — на свой страх и риск? — уставился взглядом дежурному прямо в лицо.

— Как это так?

— А так… Объясните потом… Мол, известный депутат из Москвы, документы что надо… Проверил. Сколько таких пропускали уже. Вот и этого пропустил. Тем более, с нашим, тоже известным у нас депутатом Кругловым.

— Да меня сразу уволят, — взмолился майор. — Погоны, звёзды сдерут. Приказ есть, — признался вдруг он, — свеженький, прямо из Киева. Жириновского в Севастополь ни в коем случае не пропускать!

Матерясь, размахивая вовсю кулаками, снова брызжа слюной, Владимир Вольфович схватился за телефон. Но куда бы он ни звонил, в ответ отовсюду или полный молчок, или «день рабочий закончился — из старших нет никого».

И тогда трубку взял я. Но позвонил уже прямо на квартиру начальника севастопольской гормилиции полковнику Вивату Александровичу Белобородову. В определённых случаях я себе это вполне мог позволить. В руководстве российским народным вече Севастополя только я один уверенно знал, что Виват Александрович полностью с нами, за российские Севастополь и Крым, за единую и неделимую Русь. И не только потому хорошо это знал, что на охотах в крымских горах в компании с ним, с ближайшими его подчинёнными не одну бутылку водки распил, заедая её зажаренной на костре кабанятиной. И, малость поддав, о чём, бывало, со всей откровенностью только не спорили. Но было кое-что и намного важней. Это по его указаниям иные наши очень уж смелые акции милиция пресекала лишь постольку, поскольку ей нужно было хоть изредка продемонстрировать, что она на государевой службе, преданна власти и хорошо знает, где она — эта власть — в Киеве или в Москве.

Милиция всегда помнила, знала, что город наш русский, основное население в нём — русские и что дух его — возвышенный и героический — в каждом из нас. И потому милицейский полковник Белобородов нередко даже нам помогал печатать листовки, давал для митингов мегафоны, предоставлял, когда очень было нужно, и помещения, и транспорт, и даже охрану. Ожидая от меня только одного: чтобы всё это оставалось между нами, не подставляло его. Позже, получив «за высокий профессионализм, самоотверженность и решительность в борьбе с преступностью в городе» звание генерала, Белобородов перестал принимать прямое участие в наших делах, ограничиваясь лишь скрытой поддержкой (о которой даже я знал не всегда), но ни на йоту не изменил своей русской патриотической сущности. С этим он в отставку и вышел.

Мой звонок полковнику на квартиру так и остался пустым безответным звонком.

— Всё, здесь мы ничего не добьёмся, — объявил я то, что уже прояснилось для всех. Злобно, в три этажа, по-русски обматюкав всю милицию, согласился со мной и Жириновский. Дружно уселись в машину, развернулись лихо, в сердцах и помчались, на ходу решая, куда. С мальчишечьих лет заядлый охотник, а позже опытный экскурсовод, да к тому же ещё вдоль и поперёк обмотавший на мотоцикле весь Крым (а уж тем более окрестности любимого города), я знал каждый просёлок, тропочку, просеку, ведущую к Севастополю. И предложил с полдюжины вариантов того, как проскочить в Севастополь, минуя КПП.

Выбор для начала остановили на электричке. На ближайшую станцию «Верхне-Садовое» и мы, и поезд прибыли одновременно. Гостей усадили в передний вагон, сел с ними и я, остальным было велено ехать в город автобусом.

И тут, откуда ни возьмись, в вагон ввалились уже известный нам по КПП милицейский майор и с ним ещё двое, чинами пониже.