Клянусь своим сердцем

Именно тогда он раскрыл секрет, который Розали скрывала долгое время.

У нее был рак.

Рак толстой кишки.

Мое сердце упало в ту минуту, когда я услышала эти слова, слетевшие с его губ.

Я не могла в это поверить. Я не могла поверить, что Розали переживала такое тяжелое время.

Но что заставило меня пролить слезы из-за нее, так это услышать от врача, что она не выживет. Никакое лечение не могло вылечить ее, поскольку болезнь день за днем пожирала ее заживо, распространяясь подобно чуме.

Сколько времени у нее осталось?

Никто не знал.

Люцифер почти не отходил от нее, боясь, что не смог бы попрощаться с ней, если бы вышел из комнаты хотя бы на минуту.

Тем временем я старалась быть рядом с ним, насколько могла, принося ему еду, держа его за руку, пока он не сводил глаз со своей спящей матери.

Но время шло, и Розали начала угасать все больше и больше. Восхитительная улыбка больше не проявлялась в ее глазах.

С каждым днем ее кожа выглядела все бледнее. Даже ее тело начало уменьшаться в размерах, поскольку она стала худой и слабой. Она едва могла встать с постели и половину времени кашляла, извергая либо еду, либо кровь из своего тела.

Всякий раз, когда Люцифер становился свидетелем происходящего, в его глазах появлялись слезы, но он никогда не проливал их при ней. Даже если бы он это делал, то плакал тихо, пока Розали спала. Он пытался быть сильным ради нее, но в глубине души он распадался на части, чувствуя себя беспомощным и потерянным.

Люцифер даже перестал ходить на тренировки с оружием и борьбой. Он пропускал школу, оставаясь с ней.

Но он не позволил своему брату беспокоиться об их матери, которая отправила его на обучение. Он оставался на вилле с отцом. Мистер Ди'Амико, с другой стороны, ни разу не навестил ее, и Люцифер не потрудился позвонить ему. Единственным вкладом его отца в трудные времена Розали была оплата ее больничных счетов.

Больше всего я боялась за Люцифера. Он больше не был самим собой.

Он не улыбался по-настоящему, почти не ел и не спал. В его глазах были только боль и опустошение. Как будто он предвкушал момент, когда ему пришлось бы отпустить свою мать, хотя и не был к этому готов.

В коридорах больницы было тихо, если не считать глухих шагов нескольких медсестер, осматривавших пациентов. Была почти полночь, и часы посещений закончились, но я не могла уснуть. Мне ужасно нужно было увидеть Люцифера.