Клятва

Здание оглушил пронзительный крик.

— Что вам, уроды, здесь забыли?!

— Не…Яе… — бандит жадно глотал воздух. По лицу текли слюни, сопли и слезы. Последовала череда мощных ударов. Бандит, противно плача, выплюнул несколько зубов.

— Разбуди тех двоих, — процедил сквозь зубы Егерь, удерживая пленника за плечо. — Пусть посмотрят.

Даня, успевший развести небольшой огонек, послушался.

«Во что я ввязался…» — думал он, подходя к мародерам.

За спиной слышались все нарастающие удары и крики.

— Эй, вставай, — парень слегка треснул по щеке больного. — Вставай!

Тот пробубнил что-то невнятное.

— Выродок! — орал кавказец, проворачивая нож в ране. — Отвечай!

— Мы… Яко… Нас… Сместили… — пленного вырвало кровью.

— Так, — Егерь сложил руки вместе. — Кто сместил? Откуда?

— Це… — пленный еле говорил, стимулируя в себе последние силы.

Егерь вырвал из раны нож и вогнал его во вторую ногу. Брызнула кровь, бандит отключился. Кавказец, недолго думая, пришил его. Протерев тряпкой нож, Егерь окинул взглядом двух оставшихся. Даня успел разбудить одного, а вот второй сам проснулся.

Мощным движением Егерь отбросил еще дергающегося в конвульсиях бандита в сторону. От него остался длинный кровавый шлейф. Протащив тело по полу, Егерь точно также усадил беднягу на стул.

— Встаем, — раздался хруст коленного сустава.

— А — а-а-а…. — завопил пленный обняв колени руками. — Урод!

Егерь снова начал методичный допрос. На этот раз перевозчик обошелся без ножа. Он медленно ломал мародеру пальцы, заставляя последнего корчиться и визжать от боли. Теперь, несколько увесистых ударов, казались почти безболезненными в общем фоне. Так прошло несколько минут. Мародер сначала лишился пальцев рук, затем Егерь выбил ему плечо. Всё, что можно было вытянуть из него, он вытянул.

Информации оказалось немного. Выяснилось лишь то, что мародеров сместили с юга какие-то фанатики. Потому, первые решили атаковать базу всеми своими силами, чтобы запастись ресурсами для дальнего рывка, ставя все карты на кон. И карты сыграли.

— Что за фанатики?

Мародер молчал.

— Ну, как знаешь, — вздохнул перевозчик, вогнав лезвие ему в глаз.

Со стула свалилось бездыханное тело, пустив по полу кровавое пятно.

Даня рефлекторно ощупал левый глаз, скрытый под повязкой.

За окном все сильней барабанил дождь. Выл ветер, унося мелкий дворовый мусор то туда, то сюда. Последние лучи солнца скрыли массивные, пугающе черные тучи. Приближалась гроза. Поток ветра, что внезапно ворвался внутрь, открыл окно, пошуршал по куче трупов, проскрипел гнилыми шкафчиками, а после — незаметно растворился. Блеснуло несколько вспышек, ударивших в крыши небольших домов. А потом ещё. И ещё. Гром гулом прошелся по округе, заставив оставшиеся стекла противно задрожать. Как быстро меняется погода.

— Тащи этого.

— Егерь, может хватит? Они тебе и так все сказали, зачем тебе он? — вопрошал Даня, схватившись за обмякшее тело бандита.

Кавказец вздохнул. Переступив через свежих трупов, он встал напротив пацана.

— Я его не убью, — невозмутимо ответил Егерь, — Мне просто нужно ещё кое-что разузнать.

Даня, недоверчиво, кивнул и вернулся к костру. Он дрожал, почти падал, пытаясь не думать о происходящем. В голове царил сущий кошмар: слишком много смертей он увидел за последние дни. Привыкнув к относительно спокойной жизни в пункте, теперь он не мог прийти в себя. Неужели, все в этом гнилом мире решается только так? И если так, то был ли другой мир, когда люди не хотели сожрать друг друга? Все эти вопросы давно мучали юношу, не позволяя сомкнуть глаз, не позволяя забыться. Он посмотрел на руки и сморщился. Было противно смотреть на себя таким: получеловеком-полузверем.

«Это не мои руки… Это не я, а какая-то тварь, — повторял себе Даня. — Животное… Почему… Почему?» — от ненависти он сжал кулаки. По ладоням потекла алая кровь. Парень огляделся вокруг: за окном льет дождь, сопровождаемый грохотом грома и вспышками грозы, Егерь в ярости избивает несчастного мародера, а слева на него взирают десятки мертвых, словно зазывая к себе. Парня передернуло. Оставалось только смотреть в костер, языки пламени которого то вспыхивали, то тут же гасли. Возле бочки было тепло и уютно. Не хотелось смотреть куда-то еще. Только мирно потрескивающий костер был его другом.

К ногам прижался Зевс.

Раздался выстрел.

— Нет больше никого! Нет, клянусь! — орал бандит, схватившись за локоть, откуда бурлила кровь. — Эти шизики половину наших перебили! А-а-а-а…

— Скажи мне вот что: как такая кучка сопляков смогла перебить этот лагерь?

— Так их тоже! Их тоже, как нас!

— Вот как, — кавказец зло хрустнул пальцами, — значит, Ром решил расшириться, но эти сектанты его откинули. А потом и вас… Загрызть друг друга решили?

Кавказец сдавил врагу горло.

— Не надо… Не убивай… — хрипел мародер, нелепо раскинув руки с перерезанными сухожилиями.

Подержав пленного еще с десяток секунд он разжал руки.

Мародер плюхнулся на пол и отрывисто глотал воздух.

— И куда ты теперь в таком состоянии? — спросил он у пленного. — Руки я тебе обездвижил, ноги прострелил. Как ты дальше? Поползешь?