Клятва Грейсона (ЛП)

С моими многочисленными «если» и четырьмя двадцатипятицентовиками в кармане, я мог только приобрести себе что-нибудь в однодолларовом меню в Макдональдсе.

Я повторял за всю свою жизнь «что, если бы» так много раз, что просто сбился со счёта. Это было болезненной и бесполезной тратой времени.

И мне едва ли нужна была ещё одна причина, по которой я буду себя презирать.

Я задвинул эти мысли подальше. Я прибывал в опасной близости от чувства жалости к себе, и прекрасно знал по собственному опыту, что это была глубока яма, попав в которую не просто выбраться. Вместо этого я приложил все усилия, чтобы скользнуть в отстраненное состояние, оно помогало удерживать отчаяние на расстоянии. Я внутренне дал себе разрешение продолжать работу, которая должна была выполняться.

В конце концов, я напомнил себе, что мой отец посчитал меня достойным. И я поклялся самому себе, что не подведу его на этот раз.

Полуденное солнце стояло высоко, когда я вышел на улицу, в воздухе витал тяжёлый аромат роз, что когда-то посадила моя мачеха, где-то вблизи раздавалось ленивое жужжание пчелы. Я остановился, чтобы оглядеть многочисленные ряды винограда, созревающего на лозах, и чувство гордости наполняло и распирало мою грудь. Это, скорее всего, будет отличный урожай. Я был абсолютно уверен в этом. Это, чёрт возьми, должен быть отличный урожай. И именно это предавало мне сил двигаться дальше и не отчаиваться, даже несмотря на то, что возможно моё оборудование не будет готово к осени, и я не смогу использовать плоды винограда. Я распродал практически все ценные вещи из дома, чтобы у меня была возможность посадить этот урожай…

Пару минут спустя я зашёл в дом, роскошный каменный особняк, который был построен моим отцом и обставлен под старину, соответственно вкусам прошлых лет. Когда-нибудь он будет достопримечательностью, но ему требовалось столько же ремонта, сколько и оборудованию для виноделия. Ремонта, на который у меня совершенно не было денег.

— Насос полностью не исправлен, починить невозможно.

Я стиснул зубы, когда Уолтер, семейный дворецкий, который может починить все, что угодно в нашем особняке, поприветствовал меня такими словами.

— Похоже на то, — кратко ответил я.

— Я сделал развернутую таблицу, в которой перечислил все оборудование, которое нуждается в ремонте и обозначил цветом по степени важности.

Замечательно. Только этого мне и не хватало — визуального подтверждения моей безнадёжной ситуации.

Я остановился в вестибюле у стола, просматривая почту.

— Теперь ты исполняешь обязанности моего секретаря, Уолтер?

— Ну, кто-то должен, сэр. Управлять этим поместьем одному — это тяжкий труд.

— Можно мне поинтересоваться, Уолтер?

— Конечно, сэр.

— Ты, что, пришёл ко мне со списком идей, как починить или заменить оборудование, которое выделено цветом?

Уолтер покачал головой.

— Нет, сэр, у меня нет никаких идей, за исключением тех, что приходили Вам на ум. Но, я надеюсь, этот список будет полезен.

— Никоим образом, Уолтер. — Проговорил я, направляясь к главной лестнице. — И, кстати, я говорил тебе миллион раз, давай обойдемся без этих «сэр» и «Вы». Ты знаешь меня с того времени, когда я был ещё ребенком. Не стоит даже упоминать, что я вряд ли заслуживаю это уважительное отношение.

Уолтер стоил трёх меня. И он отлично знал это. Но, несмотря на это, я также прекрасно знал, что он не выйдет за рамки профессионального отношения. Уолтер Попплуэл был родом из Англии и служил нашей семье уже более тридцати лет, став ее неотъемлемой частью.

Уолтер прочистил горло, откашливаясь:

— И, кстати, Вас кое-кто ожидает, сэр.

Я развернулся:

— Кто?

— Некто, — Уолтер прочистил горло вновь, — кто ищет работу.

Я закатил глаза, смотря в потолок.

Боже.

— Ладно, сейчас избавлюсь от него. Ну, что за идиот может искать работу здесь?!

Уолтер указал мне рукой в сторону кухни, где раздавался голос его жены, которая работала у нас экономкой, Шарлотта с кем-то обменивалась шутками и смеялась.

Когда я вошёл в кухню, я увидел мужчину, который сидел за массивным деревянным столом, и полная чашка с печеньем стояла перед ним. Когда он увидел меня, молниеносно подскочил на ноги, задевая и опрокидывая тарелку на плиточный пол, где она разлетелась на миллионы кусочков.

— О Боже! — вскрикнула Шарлотта и кинулась от стола, где она спокойно наливала стакан молока. — Пожалуйста, не волнуйтесь об этом, мистер Верджил. Просто идите и разговаривайте с мистером Хоторном, а я сама все уберу. Не волнуйтесь об этом.

Мужчина передо мной был здоровяком — ростом он был, по меньшей мере, около шести футов шести дюймов, одет в брюки цвета хаки, футболку в красно-голубую полоску и бейсбольную кепку с надписью: «Джайентс»¹. На его полном круглом лице читалось выражение полнейшего ужаса, пока глаза метались между мной и разбитой тарелкой.

Я направился в его сторону и протянул руку.

— Грейсон Хоторн.