Клятва Крови

Откуда-то сверху послышался его голос:

— Никому не говори.

— Что ты…

Сверху спустилась рука. Вся в саже и в красном рукаве с белой оторочкой. Ну, когда-то она была белой, но сейчас покрылась пеплом.

— Ты застрял! — воскликнула она. — И хвала Богу, что никто не зажег камин!

— Да ладно? — раздался саркастичный бесплотный голос. — Пришлось раз сто задувать спичку Фритца, прежде чем он бросил эту затею. Черт, звучит пошловато. В общем, просто напомни, чтобы я больше не пытался изображать Санту для твоего ребенка? Хрен я еще раз подпишусь на это, даже ради нее.

Мэри подалась вперед, но ей мешали поленья в очаге.

— Лэсситер, почему ты не дематериализуешься оттуда…

— Я зацепился за железный крюк. Не могу перенестись. Кстати, возьми кое-что.

— Что?

— Вот это.

Он повернул руку к ней, и в ней лежала… коробочка? Маленькая темно-синяя коробочка.

— Открой ее. И, прежде чем ты спросишь, я уже все решил с твоим бестолковым хэллреном. Ревности не будет.

Мэри села на пятки, качая головой.

— Я больше за тебя беспокоюсь.

— Откройужепроклятуюкоробку.

Сняв крышечку, она обнаружила внутри коробочку меньшего размера. Бархатную.

— Что там?

Подняв крышку, Мэри… охнула.

Это была пара бриллиантовых сережек. Идеальных, одинаковых, сверкающих бриллиантов…

— Слезы матери, — раздался тихий голос Лэсситера, сопровождаемый эхом. — Такие твердые, такие красивые. Я же говорил, что все будет хорошо. И эти сережки будут напоминать о том, какая ты сильная, насколько сильна твоя любовь к дочери… напоминание о том, как порой, даже в самые трудные времена, судьба ставит все на свои места.

Сморгнув набежавшие слезы, Мэри вспомнила, как плакала в фойе перед ангелом, плакала, лишившись будущего.

— Они прекрасны, — прошептала она хрипло.

Взяв сережку из коробки, она сняла свою жемчужину и заменила ее бриллиантом. Потом повторила с другим ухом.

— Мэри! — позвал ее Рейдж стоя в дверях. — Ты должна увидеть…

Но потом, замолчав, он улыбнулся.

— Значит, он отдал их тебе?

— Да. — Она отложила коробочку. — Но, Рейдж, у нас возникла проблема…

— Ты не можешь рассказать ему! — закричал Лэсситер.

Рейдж нахмурился.

— Лэсситер?

— Да пошел ты! — донесся сдавленный ответ.

Мэри указала на камин.

— Лэсситер в костюме Санты застрял в трубе, зацепился за что-то и не может дематериализоваться. Поэтому у нас проблема.

Рейдж моргнул.

А потом, запрокинув голову, заржал так, что содрогнулись стекла.

— Это самый лучший новогодний подарок в моей жизни!

— Голливуд, катись в зад, а? — кричал Лэсситер из трубы. — Глубоко и надолго…

Братья заполнили комнату, и Рейдж тут же доложил им ситуацию… едва ли не писаясь со смеху.

Потом Рейдж подошел к камину и, нагнувшись, закричал в трубу:

— Ну, ангел, каково почувствовать себя в роли проктолога? Нравится тесная хватка? Я бы иначе тебя назвал, но рядом моя дочь. Начинается с «п» и заканчивается на «к».

— Я убью тебя сразу, как выберусь отсюда!

— Хочешь, русалочка составит тебе компанию? О, нет, я принесу тебе чучело тарпона…

— Выкуси!

Они продолжили обмениваться поздравлениями, остальные домочадцы собрались вокруг, смеясь до колик, а Ви даже предложил буксировать Лэсситера на новом грузовике Рана.

А Мэри просто отошла в сторону, наблюдая за своей семьей.

— Мам?

Переведя взгляд на Битти, она улыбнулась и погладила малышку по темной макушке.

— Что, моя радость?

— Мамочка, счастливого рождества! — Малышка обняла ее. — Это лучшее рождество, да? Знаю, оно у нас первое, но лучше быть не может.

Мэри прижала дочку к себе, окинула взглядом гору распакованных подарков и целые акры упаковочной бумаги, творящийся хаос вокруг… и поняла, что она до краев переполнена счастьем, тело и душа словно превратились в воздушный шар радости, парящий в воздухе, хоть ногами она и не отрывалась от земли.

— Нет, Битти, не может быть Рождества лучше этого.

Битти нахмурилась.

— Они помогут ему выбраться?

Мэри рассмеялась.

— Да. Но никогда, ни за что не дадут ему забыть об этом. О да, это Рождество все запомнят надолго!

КОНЕЦ