Клятва крови (ЛП)

И хорошо. Ему нужно быть в учебном центре Братства Черного Кинжала через час, в более-менее сносном для обучения виде. Став солдатом в битвах против Общества Лессенинг? Находясь на границе между жизнью и смертью?

Именно это даст ему то, к чему он стремился.

Внутренний покой во время войны: потому что, столкнувшись с немертвыми лицом к лицу, едва ли найдешь время, чтобы париться о чем-то другом, не считая собственного выживания.

Идеальная формула, как ни крути.

ГОСУДАРСТВЕННЫЙ УНИВЕРСИТЕТ КОЛДВЕЛЛА, КАМПУС

Элиза, урожденная дочь Принцепса Феликса Младшего, улыбнулась человеческому мужчине, сидевшему по другую сторону библиотечного стола.

– Ну, конечно, я задержусь. Я не брошу тебя одного разбираться со всем этим.

«Все это» – курсовые работы, покрывавшие всю столешницу, не считая двух футов перед Элизой и еще двух – перед профессором Троем Бэком. Хотя документы от группы 342 по психологии были сданы в электронном виде, Трой распечатал все работы, чтобы отсортировать… и, просмотрев межсеместровые курсовые, Элиза согласилась с его логикой. Было что-то особенное в том, чтобы держать работы в руках, имея возможность записать свои мысли на бумаге. Дело в нехватке скорости, решила она.

Это слишком просто – просмотреть работу в электронном виде, к тому же она быстро печатала; необходимость записывать от руки давала ей возможность хорошенько все обдумать.

Трой откинулся на спинку стула и потянулся.

– Ну, учитывая, что сейчас десять вечера и до Рождества осталось несколько дней, я бы сказал, что твоя преданность делу похвальна.

Он улыбнулся ей, и Элиза окинула Троя взглядом. Высокий для среднестатистического человека, Трой был обладателем голубых глаз, отличался открытым и располагающим выражением лица, и порой она забывала, что была чужой и на чужой территории, чужестранкой, оказавшейся на этой земле потому, что ее влекла свобода, доступная местным жителям.

– Так, у меня последняя. – Она положила курсовую в свою стопку слева и повернулась на стуле, разминая спину, за что поясница сказала ей «спасибо». – Знаешь, эта группа студентов – хорошая. Они справились…

– Прости, – он оборвал ее на полуслове.

Элиза нахмурилась.

– За что? Я твой ассистент. Это моя работа. Сейчас я узнаю даже больше, чем могла бы…

Она замолкла, понимая, что Трой ее вообще не слушает. Его взгляд расфокусировано бродил по книжным полкам, окружавшим их в алькове.

Будучи вампиром среди людей, Элиза всегда немного нервничала, и поэтому также подключилась к сканированию, на случай, если Трой почувствовал что-то, чего не заметила она.

Студенты приходили учиться в библиотеку Фостера Ньюманна вопреки тому, что печатные издания канули в лету, все заметки делались на ноутбуках, а в аудиториях давно отсутствовал мел. Здание в четыре этажа высотой, заставленное рядами книжных полок, которые перемежались сидячими местами… здесь она всегда чувствовала себя в безопасности, оставаясь наедине со своей учебной работой и амбициями.

Это дома, в отцовском особняке, ей казалось, будто за ней следят. Преследуют. Угрожают.

В переносном смысле, разумеется.

Ничего не заметив, Элиза потерла глаза, в висках застучало от осознания, что скоро ей придется вернуться в тот огромный особняк.

Семь лет обучения, и она, наконец, подошла вплотную к своей цели. Благодаря специализации по психологии в университете, ей без магистерской степени позволили вступить в программу подготовки Докторов психологических наук по клинической психологии. По окончании она планировала уйти в частную консалтинговую практику для расы, делая упор на ПТСР^[1].

После набегов двухлетней давности многие вампиры страдали от постравматического синдрома, и лишь у единиц была возможность обратиться к работникам соцслужб или психологам.

Конечно, набеги также затормозили и ее развитие, отец настаивал на том, чтобы она свернула свои исследования и поселилась со своими тетей, дядей и ближайшей кузиной в убежище далеко от Колдвелла. Как только они вернулись в город, она снова занялась делом… но трагедия опять настигла их, сильнее всего ударив по ней.

Элиза ненавидела лгать своему отцу каждый вечер. Ненавидела лгать о том, куда она направлялась и с кем проводила время. Но что ей оставалось? Небольшое окошко свободы, которое ей даровали ранее, сейчас захлопнули наглухо.

Особенно после того, как ее двоюродная сестра была забита до смерти четыре недели назад.

Элиза до сих пор не могла поверить, что Эллисон умерла, и ее отец, дядя и тетя снова пережили тот шок… по крайней мере, она так предполагала. Никто не говорил об утрате, печали, гневе. И, тем не менее, они реагировали на произошедшее: отец Элизы ходил мрачнее тучи, казалось, он мог сорваться в любой момент. Ее мама на месяц закрылась в своей спальне. А дядя, словно призрак, бродил по дому, не отбрасывая теней, беззвучно.