Клятва московской принцессы

– Какой смысл переодеваться, – обосновал он свое решение Егору. – Сейчас ведь по-новой на улицу выйдем и опять точно так же промокнем. Тогда вообще ничего сухого не останется. Да и мокрое куда девать?

– Ты совершенно прав, – поддержал его друг и собственный чемодан даже не потрудился раскрыть.

Вскоре появилась Марина Николаевна, и не одна, а в сопровождении двух мужчин.

– Дядя Федя! – возопил Никифор, бросаясь к огромному бородатому человеку.

Егор из этого заключил, что второй спутник Марины Николаевны – невысокий, толстенький, лысенький, в плащ-палатке защитного цвета, и есть тот самый начальник станции.

– А мы думали, ты уж совсем не приедешь! – радостно сообщил дяде Никифор.

– Завяз, – коротко отозвался тот. – Заглох. Трактор помог.

– То есть ты повезешь нас домой на тракторе? – Никифор так восхитился, словно им подали по меньшей мере королевскую карету из Букингемского дворца.

– В некотором смысле, – загадочно произнес дядя. И, протянув руку Егору, добавил: – Федор Николаевич.

– Егор Орлов, – ответил на крепкое рукопожатие мальчик.

– Мы разве в тракторе все поместимся? Нас ведь много плюс наш багаж, – не отставал от дяди Никифор.

– На моей поедем. – Федор Николаевич подхватил разом три чемодана. Два в руки, один – под мышку. – Нам бы засветло добраться.

– Так ты, значит, машину-то починил? – и на сей раз не унялся Никифор.

– Оставь дядю в покое! – прикрикнула мама. – Ты можешь умолкнуть хоть на минутку?

– Активный у вас малец, – то ли с осуждением, то ли с одобрением покачал головой начальник станции.

Никифор покраснел, заткнулся и надулся. Мальцом он себя совершенно не чувствовал. Как-никак они с Егором уже в восьмой класс перешли. Вполне солидные мужики, а с ними общаются, как с детсадовскими. Сплошное унижение!

Привокзальная площадь была похожа на озеро, посреди которого, утопая колесами в воде, стоял трактор и прицепленная к нему тросом видавшая виды «Нива». Дядя Федя с энергией катера бодро внедрился в разбушевавшуюся стихию. С такими резиновыми сапожищами, как у него, и Ниагарский водопад перейти не проблема. Егору, Никифору и Марине Николаевне пришлось куда тяжелее. Они брели по колено в воде. Начальник станции, благоразумно оставшись на суше, под спасительным козырьком входа, махал им вслед:

– Счастливого пути!

– И вам тоже не утонуть, – тихо буркнул Никифор. – Еще пару таких деньков, и вместе с вокзалом ведь уплывете.

Марина Николаевна сердито зыркнула на него из-под зонтика. Брат ее обернулся и, оценив ситуацию, принял решение:

– Заедем в магазин. Сапоги купим. С собой-то небось захватить не догадались.

– Не догадались, Федя, – призналась Марина Николаевна. – Даже в голову не могло прийти. В Москве ведь жара стояла. А что, у вас тут так часто?

– Случается, – неопределенно откликнулся ее брат и, подумав, добавил: – Ну и в лес ходить в них надежнее. В смысле, в сапогах.

– А что там? – насторожилась Марина Николаевна.

– Всяко бывает, – уклончиво ответил брат.

– Что конкретно «всяко»? – не удовольствовалась его ответом сестра.

– Гадюки, – с неохотой выдавил из себя дядя Федя.

– Кранты. В лес не пустят, – обреченно шепнул Егору Никифор. – Мать даже ужей боится, а тут, конкретно, гадюки.

– И зачем твой дядя сказал?! – в свою очередь расстроился Егор.

Марина Николаевна с каменным лицом забралась в «Ниву». Федор Николаевич, привязав к багажнику на крыше их чемоданы и накрыв их полиэтиленовой пленкой, сел за руль и гуднул. Трактор с ревом и скрежетом тронулся.

Добраться до дяди-Фединого дома им удалось засветло, однако не посуху. Дождь продолжал настойчиво лить. Выбравшись из машины, они стремительно забежали в сени, хотя это и не спасло их. Все трое давно уже вымокли, а за время поездки в холодной машине еще и продрогли. У Егора зуб на зуб не попадал, а круглая и обычно румяная физиономия Коржика стала синей.

– Горяченького бы чайку, – не успев переступить порог, потребовал он.

– Иди, ставь чайник, – лаконично отреагировал дядя Федя.

– Сперва пусть в сухое переоденутся, – возразила Марина Николаевна. – А после и впрямь обязательно нужно что-нибудь горяченькое.

– Суп есть, – сообщил ее брат.

– Замечательно, – зябко потерла руки Марина Николаевна.

– Вы наверх, – указал ребятам на лестницу дядя Федя.

Они, подхватив чемоданы, поспешили по скрипучим ступенькам в указанном направлении. Федор Николаевич загремел дровами, сложенными возле печки.

– Ща протопим как следует, и тепло будет, – донесся до них его голос.

Мальчики обнаружили на втором этаже две комнатенки. Одна явно принадлежала дяде Феде, вторая предназначалась им. В ней стояли два топчана с аккуратно сложенным в изголовье чистым бельем, небольшой платяной шкафчик и этажерка с книгами.

– Скромненько. На пятизвездный отель, конечно, не тянет, но жить можно. Особенно если погода хорошая, – сказал Коржик. – Ну, когда здесь только ночуешь.

Мальчики оперативно облачились во все сухое и побежали вниз. На плите уже стояли чайник и большая кастрюля. В печке весело гудел огонь, а дядя Федя резал свежезакупленные хлеб и колбасу. Выкладывая в масленку масло, он сообщил: