Клятва на стали

В какой-то момент я распахнул их и узрел расплывчатый силуэт, двигавшийся по комнате. Не успев окончательно проснуться, я схватился за нож, но это была всего-навсего Птицеловка, которая бережно отвела клинок и прошептала что-то о браке по залету. Я попытался спросить, какой кретин женится на лету, но вырубился, так и не успев произнести ни слова.

Когда я открыл глаза в следующий раз, солнечные лучи, которые проникали в окно, лежали горизонтально – время было далеко за полдень. Я перекатился на край постели, скривившись от боли, причиненной этим движением, и вернулся на прежнее место.

Резуны. Ассасины. Схватки во тьме. Все правильно.

Наверно, лучше еще чуток полежать.

Я только затих и начал подумывать о целебном бальзаме для паломников, за которым можно было бы послать хозяйского сына, когда услышал голос Птицеловки:

– Пора бы и просыпаться.

Я чуть не выпрыгнул из постели и замер, застигнутый свежей волной боли. Застонав, я оглядел комнату.

Птицеловка со скрещенными руками сидела на стуле спиной к двери. На полу стояли керамический чайник и пустая чашка, рядом лежала недоеденная краюха хлеба.

Я не стал спрашивать, как давно она здесь. Уже знал.

– Не обязательно было тут торчать, – заметил я, медленно усаживаясь.

– Нет, обязательно.

– Волк не вернулся бы.

– Да пошел он! Хоть бы и вернулся. – Птицеловка обвела взглядом помещение. – Я хотела понять, как эта сволочь сюда проникла, а здесь было самое тихое место, чтобы подумать.

– Точно. – Я свесил ноги и сделал вдох. Дальше будет больно. – И что надумала?

– Должно быть, он пробыл здесь много часов еще до прихода Дегана. Наверное, проскользнул, когда я была занята – выставляла Ворону, которую подрядила.

– Серьезно? Он вошел, пока ты наращивала число дозорных?

– Даже не начинай.

– Но ты должна признать…

– Я ничего не должна, и оставить тебя в живых – тоже.

Я спрятал улыбку, сделав глубокие вдох и выдох. Потом еще. Затем встал.

Оказалось хуже, чем я ожидал.

– О Ангелы! – задохнулся я.

– Так тебе и надо.

Я не ответил. Минувшей ночью огрехи охраны уравновесились моей встречей с людьми Жирного Кресла. Всякое недовольство обнаружением в комнате Волка, которое я мог бы выразить, Птицеловка отвергла, указав, что мне вообще повезло вернуться. С ней было трудно спорить, но мне тем не менее удалось. В последнее время нам везло на «тем не менее».

Что касалось нейяджинов, то, не скрою, я опустил эту часть. После встречи с убийцами в туннеле и с учетом злобы, которую затаила Птицеловка, мне не хотелось сообщать ей об их проснувшемся интересе к моей особе. Она явно что-то заподозрила – мы оба знали, что мне было трудно справиться с четверкой Резунов, располагая лишь свежими ссадинами и скверным нравом, однако усталость вновь победила упрямство, и я наконец сумел умолить ее отложить разбирательство на потом.

Я наклонил голову, ощутил в шее щелчок и пошарил в кисете. Мне понадобилась вся сила воли, чтобы растереть зерно ахрами в ладонях и не употребить его сразу. Пот исторгал из него аромат, и раз уж мне будет так плохо, то пусть хоть эта мелочь скрасит день.

– Ну и как же, по-твоему, попал сюда Волк? – спросил я.

– Если только через окно, которое для него слишком мало? Понятия не имею. У меня были Вороны на крыше и во дворе, а в общем зале всю ночь просидел Дуб, стороживший лестницу.

– Через заднюю комнату? – Я докатил зерно до кончиков пальцев и положил в рот. По телу пробежала легкая дрожь, и плечи начало отпускать. Не бальзам, но сойдет. – Может быть, через кухню?

– Хозяин с работниками твердят, что нет, но я проверяю. – Птицеловка потерла загривок. – Чего я не пойму, так это почему Волк не вышел, пока Деган был здесь. Если он подслушивал, то почему не закончил охоту? Вряд ли ему представится лучший случай оказаться с Деганом лицом к лицу.

– Он считает иначе. Говорит, что для беседы время еще не пришло, коль скоро вдруг пошла речь о бумагах Дегана Слоновая Кость.

– И ты поверил?

– Да нет же, черт побери! По-моему, Волк все это время знал о бумагах или хотя бы подозревал. Деган сам сказал, что Волк в этом деле специалист. Я думаю, что Волку нужны и законы, и Деган; ему не хочется рисковать и встревать преждевременно.

– Тогда у Волка может быть масса планов.

– Возможно даже, – я кивнул, – что он не врет о причинах, по которым ищет Дегана, но я сомневаюсь, что он сказал все. Ответить коротко? Я не знаю. Мне ясно одно: я не должен выходить из игры, если хочу помочь Дегану и выяснить, что замышляет Волк. А это означает танцы под Волкову дудку – по крайней мере, какое-то время.

– Даже если Деган не хочет твоей помощи?

– Даже если так.

Ибо, нравилось ему или нет, я не собирался снова бросить его в беде.

Стянув рубашку, я осмотрел невзрачные синяки и ссадины на груди и плечах. Они не могли быть причиной боли, которую я испытывал, из чего следовало, что остальные притаились в глубине и вылезут наружу через день-другой. При этой мысли я скривился.

– Насколько я понимаю, от него помощи не дождешься? – Птицеловка поерзала на стуле и кашлянула.