Клятва над кубком

– А когда ты целуешь меня? – будто со стороны услышала она свой нескромный вопрос. – Это тоже искушение?

– О да, любовь моя. Самое сладчайшее. Оливер наклонил голову, и его губы оказалисьвсего в нескольких дюймах от ее лица. Ларк уже не могла сопротивляться. Страсть противоречила всему ее воспитанию, но уроки нравственности и наставления таяли, как снег весной.

– Что ты чувствуешь, Ларк? – спросил он еле слышно. – Скажи мне. Опиши свои ощущения.

– Я чувствую... жар. – Где?

– Я... везде, – озадаченно ответила она. Оливер тихонько рассмеялся.

– Ты не можешь сказать поточнее?

– Могу. Но есть некоторые вещи, которые я не... не способна назвать.

Он обнял ее и прижал щекой к своей груди.

– Милая Ларк. Тебе придется еще многому учиться.

– А если я не хочу учиться?

–Нет ничего постыдного в том, чтобы назвать части своего тела. Доверься мне. – Преждечем она успела его остановить, он скользнул рукой вниз. – Вот это...

– Нет! – Она зажала уши руками. – Это грешно.

Он отодвинул ее руки и прошептал ей на ухо:

– А как насчет...

– Перестань!

Протестуя, она невольно заинтересовалась его игрой и этим странным чувством свободы, что давало ей возможность открыто говорить о вещах, которые ее учили держать в секрете. Она чувствовала одновременно стыд и любопытство. Любопытство победило, прогнав остатки стыда.

– Я буду слушать, если ты обещаешь говорить шепотом.

– Разумеется, – совершенно серьезно ответил Оливер.

– И если пообещаешь не употреблять этих вульгарных немецких словечек.

– Очень хорошо.

Забыв про стыд, Ларк с пылающими щеками слушала, как Оливер описывает мир ощущений, искушений и чувственности. Это ничуть не походило на тот мир, который она знала. Этот был новый для нее мир – яркий, интересный и бесконечно соблазнительный.

– Я попробую рассказать о своих чувствах. Я готова к искушению. – Она приподнялась на цыпочках, чтобы Оливер поцеловал ее, и чуть было не расплакалась, когда он отодвинулся.

– Терпение, Ларк. Я еще не уверен, что ты готова по-настоящему бороться с искушением.

– Но я же сказала тебе о жаре и даже назвала то место, где я его чувствую.

– А что еще ты ощущаешь, Ларк? – Его руки продолжали дразнить и мучить ее, поглаживая лопатки и описывая легкие круги вокруг грудей.

«Я умру, если он меня не поцелует», – подумала Ларк.

– Я чувствую себя очень странно, и вместе с тем это приятное состояние, – созналась она. – Как будто стою на краю скалы и не могу решиться заглянуть в бездну.

– Но решать надо, Ларк.

Она почувствовала прикосновение его языка. По ее телу побежали мурашки.

– Смелей, Ларк. Решайся. – Его теплые губы припали к жилке на ее шее. – Будешь стоять в безопасности или спрыгнешь вниз, чтобы увидеть, что же там находится?

– Меня может ожидать большая опасность.

– Или что-то восхитительное. Она вцепилась в его рубашку.

– Тебе легко говорить, Оливер. Ты прирожденный прыгун со скал. У тебя нет обязательств, нет ответственности перед другими людьми. Ты можешь себе позволить рисковать.

– Другими словами, окружающим все равно, жив или мертв Оливер де Лэйси?

Он говорил тихо, но в его голосе прозвучала горечь.

– Все было бы иначе, будь ты человеком ответственным.

Ларк хотела отомстить ему за то, что он заставил ее чувствовать то, что она не имела права чувствовать. И за то, что не поцеловал ее, когда ей хотелось этого больше всего на свете.

– Ответственным, как наш драгоценный Ричард Спайд. Он может заставить массы рыдать, но может ли он заставить тебя чувствовать вот это?

Оливер повернул Ларк, прижав спиной к дереву, и поцеловал ее, по-настоящему поцеловал. Страстно. Глубоко.

Его язык скользил внутри ее рта, потом возвращался назад. Медленно и ритмично. Ларк потрясенно осознала, что это движение отдается эхом в той, недавно названной части ее тела. Она знала, что позже будет стыдиться этого, но ничего не могла поделать – желание победило стыд.

Ее руки сжались в кулаки, затем безвольноупали вниз. Его грудь была все еще забинтована, но внизу живота она обнаружила интересную выпуклость. Боже мой, как он восхитительно сложен.

Ее пальцы коснулись пояса его панталон. В ее памяти возникли воспоминания, от которых она не могла отмахнуться с той же легкостью, как от нравоучений Спенсера.

– О, любовь моя, – пробормотал Оливер, – не останавливайся.

– Мы должны остановиться.

– Нет. – Он обнял ее рукой за шею. – Ларк, мы не можем остановиться.

– Ты же сам учил меня противиться искушению.

– Я лгал.

– Что?!

– Моей целью было соблазнить тебя. Вырвавшись из его рук, Ларк быстро отошла всторону.

– Ты подлец, Оливер де Лэйси!

– Но ведь тебе было интересно, дорогая. И по правде... – Он провел рукой по волосам и удивленно посмотрел на нее. – Я никогда не знал такой женщины, как ты. Правда, Ларк, я никогда не испытывал такой страсти.

Ларк против воли почувствовала волнение.

– Меня это не интересует.

– Если бы я не уважал всех без исключения представительниц слабого пола, я бы опрокинул тебя на землю и ласкал во всех тех местах, которые описывал несколько минут назад.